Над всей Землей безоблачное небо

Над всей Землей безоблачное небо
мир оставленный как кожа животного

На последнем корабле отчалим от соленых
кладбищ, берегов. Ты исчезаешь в своем хрустальном
городе-сне – отовсюду
Цветущая смерть, друзья в чужих странах – а мне
надоело быть среди живых, мертвых. Гости пришли:
дверь на террасу задевает голый сквозняк…
 
отражения струятся наполненные обманом и собой –
я был потерян среди них
Пытался развообразить шорох этого сновидения –
и не мог, не хотел
Порох крыльев как новые вести. Трепет ночей в губах

…безветрие: чуть звенящие в жаре деревья –
                желания струились среди стволов…

Раскаленная Ночь
голуби, гибнущие на липком асфальте, среди
чудовищных машин – залитые нефтью сумерки
Полное отсутствие безумия.
Российская ночь, ты светла от спирта сгорающего в крови

В городе пахло черемухой, днем безумного Валентина.
Грелись голуби в облаках и антенны несли ясность чьей-то
памяти на крыши
Мел раздавленный на тротуаре, липкий след
машинного масла… я искал кого-то близкого как смерть.
Терял настоящее, не видя границ
лучезарные образы

Счастье гудит пчелой залетевшей в комнаты.
Я его не удерживаю, не гоню. В офисах вентиляторы плетут
фантазии, прохладу… и птицы разлетаются словно молчаливый         
заговор.

душный воздух…
осторожная шерсть автомобилей лоснится 
Сигарета-подруга, поющая кожа – болтающая с моим новым
дикарством. Подруги – затравленные зеркалами, собственными
отражениями… Страх это убийца, снящийся мне –
                мои солнечные желания
Старуха-разлука! Говорила мне: «Ангел, мой!» – и поднимала вверх
безмолвный палец. Изумрудно мурлыкали кошки

(…)

 …ветер в этой матрице: я слышу его знойный шорох –
повсюду, среди миражей – скользящий среди призраков, в пустом
мареве