Изгнанник

      
            Поэма

В пустынной стране, где горы и снег,
Где вьюги играют, и свищет метель,
Изгнанник ищет покоя себе.
Уж всеми забыт он и тихо лежит
В скале, где пещера - огромная пасть.
И ветер бушует, и снег порошит,
Но падший изгнанник измотан, лежит.
Он вымотан крепко суровой пургой
И голодом свален в пещеру судьбой.
И слышит он голос, ужасный, глухой:
«Зачем ты пришел сюда странник?
Что ищешь ты в этой пустыне?
Я вижу, измотан ты крепко пургой,
Желудок твой пуст, а ум отягчен.
Неужели раскольник пришел на покой?!»

И падший изгнанник не веря ушам,
Привстал на колени и молвил стенам:
«О, кто бы ты ни был, я грешный изгой.
Меня презирали, меня осуждали,
Прикованный в цепи я в крепости жил.
Потом я бежал, бежал и бежал,
И вот, наконец, попал я сюда.
Здесь горы крутые, и снег, и пурга,
Никто не найдет здесь, никто, никогда.
А там, может быть, убегу, и тогда…
Быть может начнется другая судьба.
Я снова окрепну, и может, женюсь.
Мне только бы выжить, бежать и уйти,
А там, мне сказали, за горами страны,
Где чудна природа, и люди добры.

«Так значит, бежать собрался ты странник,-
Промолвил сквозь стены неведомый голос,
- Бежать от позора, бежать от судьбы.
Не стыдно ль тебе неведомый странник
Поступков своих и мыслей лихих?»
И молвил изгнанник, уставив свой взор
На стены глухие и воздух пустой:
«Не знаю, что молвить, не знаю, как быть.
А стыд мне не ведом, но ведом лишь хлад,
Да голод суровый, сваливший меня.
Теперь вот лежу я, не смея идти…
О, как надоели мне эти пути!
Прости меня, кто бы ты не был, прости и уйди.
Забудь ты меня, оставь одного.
Забыться хочу я средь этой глуши».

И слабый изгнанник, на спину упав,
Рукою холодной коснулся себя-
Не слышал он стука в горячей груди.
Лишь ветер, да холод на тело легли,
Смыкает он очи под вихри пурги
И долго лежит, во сне пребывая.
В пещеру врывался то ветер, то свист,
Да снег, залетая, кружась, опускался,
Ложился на тело покровом своим.
Но спал наш изгнанник, не слышал сквозь сон
Пурги завыванье и вихря порыв.
Чудесными снами рождались картины,
И видел изгнанник далекие страны,
Где яркое солнце, где фрукты свежи,
И девы красивые ходят одни.

Не смея нарушить изгнанника сон
Неведомый дух смотрел на покой.
Он видел черты и спящие очи,
Изгнанника сны и сердца порывы.
Казалось, он видел все муки изгоя,
Что жизнью дарованы были ему.
Он видел, как путник бежал среди гор,
Как он пробирался сквозь глыбы и рвы,
Сквозь ветра порывы и хищников вой,
И видел как путник однажды в ущелье,
Совсем обессилив, упал у ручья,
И пил он устами холодные воды,
Что с гор стекали по камням журча.
Весь путь он отметил, все муки узрел,
И молча теперь на склоне сидел.

Пурга же все выла, шумела средь гор,
И снегом валила на склоны рукой.
А горный хранитель поднялся к вершине,
И видел он сверху всю силу небес.
Но знал сей хранитель – пора бы идти,
Пора бы проверить, а может найти
Средь гор занесенных кого-то в пути.
Взлетел он, помчался вдоль пик и ущелий,
Вращал головою, смотрел свысока,
Но путников падших, заблудших, убитых,
Нигде он не видел средь чистых снегов.
Тогда развернувшись, помчался к пещере,
Где спал его путник, избитый судьбой.
Влетел он в пещеру, развеял снега
И тело увидел на сером полу.

Он ждал минуты пробужденья,
Чтоб снова замолвить, понять и узнать
Причину гонений, страданий чреду.
И вот он увидел - рука содрогнулась,
Заныло все тело и стон из груди,
Как вопль из тюрьмы наполнился мукой.
«Ты много страдаешь, я видел тебя…
Как ты оказался средь этой глуши,
Цеплялся за камни и пил у ручьев,
Питался травою и ел все подряд.
Потом ты скитался, бродил среди гор,
Прошел ты не мало, и много в пути
Страданий больших и мук впереди
Тебя ожидает, куда не иди.
Послушай же странник меня.».

И молвил хранитель о тяжком пути:
«Кругом одни горы, сугробы и глушь,
Да холод суровый, и мрак по ночам,
И если решишься ты в горы идти,
То вскоре погибнешь средь этой глуши.
Здесь путников мало, приют здесь иной -
В пещере сокрытой отшельник святой
В молитвах могучих ищет покой.
Иного тебе никого не найти
На тяжком своем смертельном пути.
В молитвах своих и ночью, и днем,
Ты сможешь очистить себя и прийти
К великому счастью в этой глуши…
Когда отречешься от мира сует,
Тогда ты исполнишь великий обет».

«О, кто ты? Великий ли бог,
Иль ангел небесный, святой ли, пророк?», –
Спросил изможденный, ослабший изгой.
«Не бог я, не ангел, а дух этих гор,
Хранитель я горный и бога слуга.
Как ты я блуждаю, брожу среди гор;
Слежу за порядком и за покоем.
Однако те чувства, что есть у богов
В поступках и мыслях своих не имею.
С богами я в дружбе, и тайны даны
О судьбах народов, мне, духу Земли.
Я знаю Писания, пророков слова
О жизнях грядущих, о прошлом Пути…
Страданья людские я видел не раз,
Но сам я не ведал любви и мучений».

Так молвил хранитель, слуга божества,
И слушал изгнанник смиренно слова.
Привстал на колени и молвил, дрожа:
«Но что же мне делать? Куда же идти?».
« Ты можешь вернуться в родные края,
Отбыть наказанье за злые дела,
И жить по-другому, забыть времена
Суровых гонений, страданий и мук.
А можешь остаться в пещере и быть
Отшельником мудрым, великим святым.
Но если и это тебе не по нраву,
Смогу проводить я в теплые страны.
Пред этим покайся, молись и люби
Великого бога, и все, что ты видишь…
Тогда помогу свободу найти».

И жадно внимал изгнанник словам,
Очами блуждая по голым стенам.
Не видел он духа, хранителя гор,
Но верил словам; не знал, выбирал,
Куда пойти и что обрести.
«О, горный хранитель, - замолвил изгой, -
Возврата мне нет, назад не пойду.
Родные просторы меня не зовут,
И горные кручи меня не пленяют.
А счастье я вижу в далеких краях,
Туда и стремлюсь, туда и душа
Меня все толкает и гонит вперед.
И если ты скажешь: «ты павший изгой,
Не правой дорогой идешь ты с судьбой»,
То завтра, проснувшись, отправлюсь я в путь».

«Не смею держать против воли тебя.
Ступай куда хочешь, но знай, не дойти
До стран тех далеких преграды одни.
Здесь горные цепи, смыкаясь стеною
До самых небес воздымают верхи.
Ущелий глубоких не счесть никогда,
А ветра порывы так хлещут в лицо,
Что хочется падать, а не идти,
И буре отдаться на смерть во глуши.
Огня не найдешь ты, деревьев здесь нет,
И дичи проворной тебе не найти.
Так слушай же странник слова и внимай.
Совет я даю: покайся в деяньях,
Молись небесам и думай о мире,
Тогда помогу я и путь укажу».

      Внимательно слушал изгнанник слова,
И молвил, руками воздев к потолку:
«О, горный хранитель, покаюсь в молитвах,
Забуду я зло совершенное мною,
Молиться я буду всю ночь до утра,
Но только прошу, молю и взываю –
Направь на тропу рукою своей.
Я знаю, очами своими ты видел пути,
Ведущие в страны, куда мне идти.
Мне больше не надо богатства, заслуг,
Стремлений греховных, деяний лихих,
Ищу я покоя в дали от сует.
Страною далекой охвачен мой ум,
И в ней я надеюсь себя вновь найти».

«Словами твоими доволен я странник, -
Замолвил хранитель, взирая на вход
Пещеры глубокой, сокрытой средь гор.
- Пурга утихает и завтра в пути
Мы будем с тобою с восхода идти.
Сокрытые тропы петляют средь гор…
Я знаю долины фруктовых садов…
И много красот повстречаем с тобою,
Закрытых от глаз посторонних, но ведомых мне.
Увидишь ты горы небесной красы,
Ущелий громадных потоки воды,
В долинах обширных устроим привалы,
Наешься ты вдоволь и фруктов, и мяса,
И будешь доволен со мною в пути».

На утро с чудесным восходом
По тропам сокрытым хранитель в пути,
Изгнанник шагал неспешно за ним.
И так за тропою они побрели,
Брели среди скал, потоков воды,
Ущелий глубоких, долины реки.
И много изгнанник увидел в пути:
Пленяли восходы, закаты и скалы,
Деревья и фрукты, звери и птицы,
Огромные реки, потоки воды,
И горные цепи великой стены.
Не думал изгнанник средь этой глуши
Увидеть долины чудесной страны.
Теперь он окреп, расцвел изнутри,
И с легкостью рвался по тропам идти.

ЭПИЛОГ

Не ведом нам путь дальнейший героя –
Один он остался, хранитель ушел.
Наш путник счастливым в края те побрел,
Мечтал о которых и думал во сне.
Спустился в долину, увидел сады,
Строенья людские, поля и стада,
И женщин идущих с детьми вдоль реки.
И здесь наш герой, возможно найдет
Пристанище телу, и сердцу покой.
Оставим его одного у реки,
Слова и советы хранителя вспомним,
Преграды и муки на долгом пути,
И всем пожелаем свободы и мира,
И с добрым сердцем порывы души.

                2004-2008