Z

За   приём я обычно беру 200 долларов. Секретарша обязательно предупреждает всех моих посетителей о сумме, которую им придется выложить за сеанс. Равно как и   том, что беседы должны быть еженедельными. Для меня самого большая загадка, откуда берется этот нескончаемый поток обеспеченных людей, готовых на безумные расходы в течение нескольких лет ради решения своих пустячных, по сути, психологических проблем. Впрочем, наверное, этим вопросом задаётся каждый психоаналитик. Работа проста. Слушать и делать выводы, которые подсознательно блокирует сам пациент. Впрочем, если вы захотите заработать таким же способом, вам понадобится еще кресло, диван, лампа и секретарша Джейн. На трехмесячных курсах психоаналитика можно запросто купить себе подходящие для устройства собственного кабинета документы. Случай, который предстояло разобрать сегодня, в субботу, 20 декабря, был и вовсе простой. Молодой человек, у которого проблемы с девушками. Вернее, парень, который не может завести отношений ни с одной девушкой. Типично. Джейн приоткрыла двери. Напротив меня обосновался тридцатилетний холостяк. Я пожалел, что мне не с кем заключить пари о том, что я не нуждаюсь в разъяснениях ситуации. Моя практика продолжалась всего пять лет, но, клянусь Богом, пяти лет хватило для того, чтобы убедиться в том, что личности не существует. Личность – миф. Все приходившие ко мне изо дня в день говорили одними и теми же идиомами. Сюжеты рассказов были неотличимы друг от друга. Иногда я обводил куски текста рассказа пациента N и переносил в новый документ – слова даже рождались у пациента S в том же порядке. Таинственное перестало существовать для меня. Нервная деятельность оказалась   чем-то вроде пищеварения, которое протекает примерно одинаково у всех людей. Одни и те же ферменты выделяются на одни и те же продукты из одного и того же магазина. Можно не ждать отклонений. Все случайности укладываются в ящик скромного набора предлагаемых вариантов. - Доктор, - начал Z , - у меня очень необычная проблема…. О, я был рад этому началу. Оно, по крайней мере, означало, что не прийдётся разбираться хотя бы с импотенцией и бесплодием. Я мысленно убрал из своего воображаемого набора психологических карт две центральные. Наверняка сейчас затянет песню про алкоголь… - …я вижу будущее. Так, долгих отношений у нас с этим пациентом не выйдет. Надо дать ему карточку Клауса. Клаус работает психиатром. Клиника совсем недалеко, квартал отсюда. …когда я хочу познакомиться   с какой-нибудь мало-мальски симпатичной девушкой, я ясно вижу всё, что произойдет у меня с ней, вижу первые встречи, букеты, задний ряд кинотеатра, кафе, она сидит напротив, заломив пальцы, смотрит в зеркало, определяя, достаточно ли красива, чтобы разбить мне сердце, вижу лица наших детей, постельные сцены, ссоры, драки, лица ее любовников, моих любовниц и даже цветочки вокруг памятников на кладбище. Причем всё это проносится   перед глазами моментально, иногда зрительные образы так ярки, что, по возвращении в реальность волосы девушки могут некоторое время  казаться седыми… - То есть вы хотите сказать, что теряете интерес к девушке, потому что будущее не представляется вам загадочным? – спросил я, когда смог преодолеть свое удивление. Пациент был совершенно нерядовой псих. - Именно. - Но отчего вы уверены, что всё произойдет именно так, как вы ощущаете. - Я проверял это много раз. События развиваются именно так, как я увидел. На самом деле всё это лишь ощущение. Но доказать это пациенту возможности никакой не представляется. Надо попробовать противосудорожное все-таки. - Вы не пробовали обращаться к докторам, которые лечат медикаментозно? - Доктор, давайте я покажу вам, как это происходит. У вас в приемной сидит медсестра… - Джейн. - Да, Джейн. Дайте мне листок бумаги. Я протянул ему листок бумаги. Z быстро начал писать фразы - одну под другой. Не дописав предложения, на середине листка он резко протянул его мне: - Можете пригласить её? Вошла Джейн. - Что угодно? – девушка заглядывала в темную комнату, прищуривая глаза. - Скажите первое, что придет вам на ум, - прочел я по листку. Джейн было запнулась, но, почувствовав себя участницей важного медицинского эксперимента, произнесла: - Сегодня вечером я непременно окажусь в суши-баре и закажу роллы с авокадо. - Еще, - механическим голосом сказал я, не отрывая глаз от листка. - Роберт – это наш квартирант, доктор -   вчера забрал свои вещи и съехал. Надо будет договориться, чтобы его почту пересылали по новому адресу. Все фразы, сказанные Джейн, движения её рук, упавший на лоб из-под белой шапочки локон, всё было написано на листке, лежащим передо мной. Розыгрыш, не иначе. Я принял подобающий в случае розыгрыша серьезный вид и подумал, что деньги в кассе и уж за 200 долларов   я доиграю свою роль. Если уж так хочется моим друзьям. Вот только откуда они появятся в бумажных колпаках с криком «Сюрприз»? - Вы видите? – спросил Z . – Вряд ли вы поверите так сразу. Но это продолжается уже много лет. И нет никакого способа избавиться от странного вИдения. - Послушайте, - сказал я, - сохраняя максимальную серьезность. Но вы можете неплохо зарабатывать с таким талантом. Предсказывайте людям их будущее. Это особенность, которая, может быть, и есть способ вашей реализации. Поговорив в таком ключе, распрощавшись с пациентом и назначив ему консультацию через неделю, я вернулся к Джейн: - Чего ради это вы разыграли меня? Джейн недоуменно посмотрела на меня из-за конторки. - Когда? - Джейн, вы договаривались о чем-то с пациентом, который   только что вышел? - Я? О нет, доктор. Когда подошла его очередь, он положил деньги и прошел к вам. Я положил перед Джейн текст, который начинался словами: «Что угодно…» Джейн вчиталась и спросила: - Это что? Вы зачем записали мои слова? Я окончательно запутался, забрал листок и отправился домой,   через пару дней забыв про странного пациента. Надо сказать, я тоже не женат. Сначала мои средства не позволяли этого, а сейчас и сам не хочу позволять никому тратить мои средства, что при женитьбе неизбежно. Многие найдут одинокий образ жизни скучным и пустым. Но почему полная чаша существования непременно должна быть наполнена топотом детских ног, подгузниками и женскими криками? Почему однообразие суеты вокруг холодильника   и детской кроватки признается обществом за некую здоровую норму, а человек, проводящий свои вечера за чтением газет, считается неполноценным.   Я, конечно, скрывал от сотрудников, что не женат. Говорил, что у меня есть невеста, что свадьба планируется. Этого хватало - люди не чувствовали во мне нечто опасное, антисоциальное и чужеродное. Одиночки очень раздражают общество, ибо они своим существованием доказывают, что можно жить как-то иначе, без гамаков, пикников, лодок и велосипедных прогулок. Без семейной супницы, будь она трижды проклята.   Да-да-да, я – убежденный холостяк. То есть сапожник без сапог. Психолог с психологическими проблемами. И такое бывает.   В последнее время я часто думаю, что люди считают нормальными самых убогих своих собратьев. Людей усредненных, предсказуемых. Психопаты же – это и есть двигатель общества. Сила его. Люди с постоянно раздраженными нервными клетками. Почему люди, производящие шум и движение считаются приемлемыми   лишь до тех пор, пока они не натыкаются на какой-нибудь грубый порок общества и не начинают его обнажать публично? Почему всегда после этого их объявляют больными и списывают в утиль?... Я не заметил, как прошла неделя. Иногда день недели я определяю по пациентам. Сегодня снова приходил рефлексирующий на тему своих сексуальных невозможностей господин. Стало быть, сегодня суббота. - К вам Z , - заглянула Джейн. Я совсем забыл его. Моя память просто вытеснила странного человека. Я постарался на этот раз рассмотреть Z внимательнее. Прежде, чем он ляжет на кушетку, я сяду в кресло у изголовья так, чтобы не видеть лица пациента и прежде, чем он продолжит рассказывать. Ничем не примечательное лицо, черты, не оставляющие после себя эмоции, стертый, прозрачный взгляд, полное отсутствие всякой энергетики. - Самое ужасное, что я не могу перестать предсказывать события. Я не могу отрешиться от реальности и не чувствовать, что девушка, которая мне симпатична, сломает руку или будет мучатся от родовых схваток. Перегрузка чувствами, отрицательными и положительными, сексуальными эмоциями еще не происходивших сцен держит меня в постоянной депрессии. Я перестал выходить из дому. - Можете ли вы точно припомнить, когда вы увидели будущее в первый раз? - Да, конечно. Это тоже само по себе любопытно. Я, двадцатилетний, загорал в шезлонге – мы как раз с родителями отдыхали во Франции. Ко мне подсел мужчина средних лет и заказал напитки. Нет, он не оплачивал их – пляж был из тех, где вина и коктейли разносят. Стало быть, он просто пригласил официанта. И мы стали говорить   с ним   о жизни, о девушках, которые ходили по пляжу… И, самое забавное, он тоже страдал от способности предвидеть…   Еще удивительнее то, что когда он ушел, на кресле рядом остался бумажник. В нём лежали кредитки и около 1000 наличными. Я нашел бумажник спустя некоторое время, кинулся искать своего пляжного соседа, но тот исчез. Отдать ему деньги я так и не отдал, потратил на морские безделушки. На сувениры для знакомых. Я пошел к отелю и увидел девушку в белом костюме. С неё-то всё и началось… Он рассказывал долго, больше часа и я обдумывал, на сколько лет затянутся эти его рассказы, если он продолжает предвидеть, и продолжит говорить обстоятельно и с теми же подробностями – с именами внуков воображаемых спутниц. Что, если он пожелает оплатить достаточное для этого бесконечного рассказа число моих консультаций? Тогда кредит за дом будет выплачен гораздо раньше, чем я планировал. Z ушел.   Я взял ключи у медсестры, вытащил из сейфа пачку денег и отправился вместо обеда за новогодними покупками. Несколько тысяч долларов за безупречный английский костюм, исключительные ботинки и фетровую шляпу – разве это плохие подарки самому себе на Рождество? Себе премию не выдашь. Приходится выкручиваться. Вернувшись с горой свертков, я поднялся сначала к себе в кабинет. Затем спустился поглядеть в книгу приема. Джейн что-то писала. Странные мысли наполнили мою голову. Джейн была у меня красавица. Если бы я не был убежденным холостяком, я бы даже обратил на это внимание. Все-таки я тупица. Наверняка что-то есть в этом в том, чтобы просыпаться с кем-то по утрам, приносить булочки с шоколадом и кофе…. Джейн остановилась и спросила: - Да? У меня закружилась голова. Я вдруг увидел, как Джейн стирает в тазу бельё. Словно наяву передо мной стали мелькать картинки: красные от холодной воды руки Джейн,   маленький мальчик, прицепившийся к моей штанине, лобовой удар в авто, кровь, разбитые лица, девочка играет в мяч…   Я выскочил из приемной на воздух и начал дышать. Джейн выбежала за мной, тревожно глядя мне в лицо: - Что с вами, доктор ? Вы чуть не упали в приемной. - Ничего, ничего,   - я махнул рукой, пытаясь преодолеть наваждение. Лицо медсестры, мерцая, превращалось в лицо уродливой старухи с седыми кудрями. Глаза обступали морщины и рот съеживался. Мгновение – и на меня снова глядела моя кареглазая Джейн. Без плаща, в одной рубашке, я кинулся к трамвайной остановке.   Начиналась метель. Очень мелкий снег засыпал землю. Надо было отдышаться и всё обдумать. Я присел рядом с дамой в красном. На минуту задержав на ней взгляд, я понял, что заболел. Я был тяжело болен и причиной этой болезни был пациент Z . Снова передо мной прокручивались валы жизни, выжимая неснятые фотокарточки.     Я выпрыгнул на остановке и побежал в клинику. Только бы Джейн еще была на месте. Я издалека заметил ее за стеклом окна. Она делала запись в журнале приема. Я снова оказался в теплой приемной.   - Джейн,   сколько Z заплатил за прием? - О, я как раз хотела уточнить у вас условия договора с Z . Дело в том, что по договору он должен был нам 400 долларов за два приема. Я подумала, что он заплатил вперед, когда положил 500 долларов. Но дело в том, что сегодня он тоже принес 500 долларов. Деньги я отнесла в сейф. Не правда ли, странно? Вы оговаривали с ним иную сумму, доктор? 15/12/2008