Мелкие бесы

Аглая Ивановна носит янтарные серьги, накидку серую,
Ридикюль из кожи нильского крокодила и заповеди в тесьме.
Ведь не в эти вот буквы в острой нехватке фосфора все же верую,
От Настасьи Филипповны разве дождешься чего-то кроме “j’aime”.

Иногда и порежет палец об уголок твоего распятия,
Облизнет его по-кошачьи и снова строчит в виски.
И что нам тут не живется – всё-то ищем получше занятия,
Смягчаем воду и выражения – снова придут, резки.

Аглая Ивановна утром решает задачи: богово
Достается кесарю, он же делить по правилам не привык.
Для своей пустотелой души я создам не тайник, так логово,
Разведу канареек и выучу редкий чужой  язык.

От Настасьи Филипповны разве дождешься чего-то кроме признания,
Что рукопись тоже горит, родимая, и через полчаса
Придет человек с саквояжем и скажет: «У вас опасная мания»,
А вы превратитесь в птицу божью безгласную – и в леса.

Аглая Ивановна носит янтарные серьги, накидку серую,
Иногда сливается с местным пейзажем и это полнит слегка.
От Настасьи Филипповны только и слышно: «Где око, какою мерою»,
Словно пуля застряла в предсердии, только саднит рука.