Путевое

          ведь удовольствие – ехать на поезде!
          зренья заплыв – не рутина, не транспортность…
          волосы леса, вы – ели с берёзами,
          оттепель поздняя здешним досталась, вам.


овЕй меня побольше Подмосковьем,
куда-нибудь подальше от Москвы – увей!..
сродниться чтоб с провинции зимовьем,
с невидимыми массами людей…

поближе бы к Гагарину очнуться,
умножиться на узелки жилищ
одноэтажных, местным обернуться,
живущим на едва ли десять тыщ…

глобальным потеплением декабрь
освобождён от снега и прощён.
я тихий человек, не баррикадник,
и не пугайте мной домашних жён…

я слился с вами, растворился, обезличен,
немного пьян, чтоб больше ваша речь
текла через меня, поверх различий
можайских судеб, что смогли сберечь

подальше от центральных от соблазнов.
везущим «дачки» в тюрьмы, всем вам рад
московский дачник в электричке ранней,
как будто уезжаю в Ленинград…

бесснежная зима, и хмуры ели,
и ярче на их фоне свет берёз,
я растворюсь в автобусном жаргоне,
я зашепчусь в тон слякотных колёс,

и пусть тридцать седьмой везёт автобус
всех нас, столь разных, дальше от столиц…
Коммунистическая улица – мне бонус,
я чуток к болтовне, как тот жених,

что свою жёнушку русастую ревнует.
Рожу, мол, скоро я и подстригусь, -
бубнит жена, пивную радость дует
бутыльно, нагло. я не стерегусь

всей речи, что течёт попутно рельсам:
- Я, дети, муж, сестра и мать с отцом…
я благодарен этим долгим рейсам,
в движенье этом – будущего дом.

7.12.08