Незнакомка - дочери посвящается

Званый вечер. Гости собираются.
Огромный зал в сиянье свеч.
Чуть слышно музыки звучание.
В общий гул слилась людская речь.

Народ томится в ожидание бала.
Ведёт беседы из дежурных фраз:
О моде, детях, о мужьях.
Мужья к бокалам приложились уж не раз.

Здесь знать и просто толстосумы,
Присутствие коих, хозяину престиж.
Всё, как всегда, размеренно и чинно,
Чем выше чин, тем больше льстишь.

Жена банкира, чуть милей мартышки,
Первою красавицей слыла.
Всё оттого, что её фамилия,
В рейтинги  богатых, первою была.

Наряды, то же по богатству и по чину.
От кутюрье маститых, заграничных,
Пакуются лишь высшие слои,
Являясь свету, в эксклюзивах единичных.
 
Люд деловой, политики
И множество артистов,
В одеждах именных и креативных,
От доморощенных модистов.

Незыблемы сие устои.
Без исключенья всеми чтятся.
Нарушить… Упаси господь!
Даже смелые боятся.               

Начнутся толки, пересуды:
«Откуда взял»? «И на какие средства»?
«Извольте объясненья дать»!
«Быть может, получил наследство»?

Все рауты, как близнецы похожи.
Неважно кто виновник торжества.
Юнец зеленый из бомонда
Иль Мельпомены божества.

Виновник торжества, хозяин бала,
Талантище в масштабе мира.
Знакомство с ним большая честь
И счастье – лично лицезреть кумира.

А он как прежде, озорной мальчишка.
С детских лет в Плесецкую влюблён.
Царицей танца, грации и пластики,
Очарован и на век пленён.

С деланной улыбкой гостей встречает.
Одним он сам поклоны шлёт.
Другие перед ним всогбенье замирают,
В момент, когда он руку жмёт.

К чему вся это кутерьма.
Собраться бы в любой кафешке
С друзьями из своих – балетных.
Ночь напролёт «гудеть» бес спешки.

Звание, народного, тому противоречит.
Необходимо светский этикет блюсти.
Собрать всех «нужных» и «полезных»,
Попал в элиту, должен крест нести.

И вот наш баловень фортуны,
Очередному гостю руку пожимая,
Застыл в смятение непонятном,
Едва хвалебным словесам внимая.

Стоял в оцепенении немом.
Боясь спугнуть волнительный момент.
Девичий смех, звенящим колокольцем,
Затронул сердце, как любви привет.

Вот он, тонущий в женских  обожаньях,
Вдруг оробел, не смея оглянуться.
Страшась разрушить выдуманный образ.
И встретить хладный, равнодушный взгляд.

               
Смех, удаляясь, растворился в шуме зала.
Очнувшись от приятных грёз,
Он с мыслью совладать не мог.
Что это было? Счастья иль курьёз?

Кто она? Что вторглась в его душу.
Как отыскать? Не ошибиться.
Что делать? Коль воображение его
С явным обликом не совместиться.

Публика заметно оживилась.
Как будто гладь морскую
Взрябила новая волна
И свежий бриз внесла в среду мирскую.

Она прекрасной бабочкой впорхнула
В стан мотыльков слетевшихся на свет.
Размеренный покой взмутила,
Царивший здесь на протяжение многих лет.

Взоры восхищения и вопроса
На яркое созданье устремились.
Даже дамы  и девицы
Прелестной незнакомке удивились.

Дитя, каких кровей? Каких народов?
Загадочной экзотики букет,
Что воплотился в красоте девичий
И изумил видавший виды свет.

Роскошь черных смоляных кудрей,
Подарок Африки далёкой,
Укрыла обнаженность плеч,
Рассыпавшись по ним, горжеткою широкой.

Гармония улыбки лучезарной,
С игривой поволокой глаз,
Украшенных раскосинкой Востока,
Очарует и сразит любого враз.

Высока, стройна и величава.
С поступью британской королевы.
Ни шелка, ни рубище не скроют
Изящный стан прелестной девы.

Он трепетным волнением охвачен,
В поисках неистово метался.
Моля всевышнего, чтоб её весёлый смех,
Хотя бы на мгновения раздался.


               
Улыбки, смех и всё не то, не то.
Давящим звоном в голове смешалось.
В глазах туман и пестрота,
Как будто всё над ним безжалостно смеялось.

Веселье близиться к финалу.
Народ ,раскланявшись, уходит.
Что делать? Коль она сейчас
Средь публики неузнанной проходит.

Кричать и звать. Кого и как?
И вдруг… Пред ним явился образ грёз.
Лицом к лицу, глаза в глаза. И он твердил:
«Она! Она»! – Не сдерживая радости и слёз.

Она! Сомненья нет. Она!
Плесецкой образ, только много краше.
Надежду на знакомства взгляд её дарит
И говорит: «Мне нравится вниманье ваше».