Увещевание Матильды

(увещевания Ванадия Тоттапальяма, энтомолога)

Ведь душа состоит из слёз -
Сей сосуд, как амфора, врос
В почву, твёрдую от тоски,
Или в рыхлую ткань доски…
( В. Тоттапальям, «Вещество души»)


Туман сокрыл все каверзы ландшафта,
В котором прозябают индивиды,
Мужик пахучий вышел из избушки
И даже помочиться не посмел.

Но этого не видела Матильда,
Кто кобальт весь в очах своих содержит,
В устах же – все рубины Трансвааля,
А в персях – всей Вселенной молоко.

Пшеница к ней приникла как родная
И травы зеленели не от злости –
Они от оптимизма зеленели
И щедро созидали хлорофилл.

Матильда же, слюны глотнув избыток,
Ресницы положив на подбородок,
Уста отверзла и сказал странность –
Вот что сказала милая Матильда:

Вселенная избыточно пуста,
Однако же жуют уста
И бровь ломается, как спичка.
Не поощряйте взор ума,
Поскольку истина сама
Вползает в вас, как электричка.

Возможно, что избыток аркебуз
Влияет на усталость муз,
При этом порох пересох немало.
Из чащи гонят кабана -
То скачет истина сама,
И мы надеемся на правоту кинжала.

Да что за вздор, Матильда? – я спросил,
Ведь это нигилизм чистейшей пробы
И срам какой – девице рассуждать,
Когда процессы дружно так ярятся.

Положим, что ликвидность минимальна,
Но разве же пельмень имеет право
В желудок проникать без приглашенья
И там метаболизму предаваться?

Возможно, что континуум пространства
Есть труднопостижимое понятие,
Но свойства человеческой натуры
Сложнее кривизны упрямых линий.

Тут стоит поразмыслить беспристрастно:
Что нам дороже - паутина мысли
Иль вдохновение, что вершит, ликуя,
Деяния, от которых дурно мысли?

Положим, рассупонился пъянчуга
И силится абстракции усвоить -
Ему в арбитры стоит пригласить
Не Галилея, но кого попроще.

От наших взоров скрыты отношения
Зверей безмолвных, что не знают счастья.
Подумай же о драмах всякой твари,
И как она живёт, забыта всеми.

Пусть нравственность блистает чистотою
И к распознанию смыслов всех готова,
Но если нигилизм возобладает,
То как же нам не оскорбить природу?

Не глупость ли являет нам усталость
И невменяемость, а также лихоимство?
Природа оскорблений не потерпит,
А коли терпит, то, конечно, по нужде.

Вот гугеноты здравый смысл являют,
Бо мироздания изучают плазму,
Под микроскопом смотрят всех бактерий,
А также всякий вздор осуществляют.

Вот и сверкают смыслом гугеноты:
Пахучесть испражнений разлагают
На атомы и тут же синтез мощный
Субстанций разных мигом производят.

Однако же не знают гугеноты,
Что у духовности иные представления:
Что мощность духа есть не актуальность
И не потребность к распознанию мира.

Что соразмерность мысли и желудка
Достойна уважения, а не порки.
Закрыв глаза, мы ясно представляем
Могучие процессы, что незримы.

Они вершатся в почве и в желудках.
Мужчины демонстрируют всесильность,
Искусств умелость и осведомлённость
В устройстве всей структуры мироздания.

Иные, погрузившись на “Титаник”,
Пучину протыкают острым килем,
При этом рыба глупая не знает,
Что сталь обшивки явно несъедобна.

Помёты рассыпая по равнинам,
Порхают легкомысленны пичуги
И птичьим языком оповещают,
Что, мол, настало время для соитий.

Иной вампир, на горло покусившись,
Слюной же и подавится своею,
Как давится идеями безумец,
От истины вкусив незрелу мякоть.

Плашмя лежит унылая бабёнка,
Бо алкоголь не менее коварен.
Всесильный хахаль шевелит перстами
И думает о сущности оргазма.

Так объяснив Матильде заблужденья
Её души незрелой, я прельстился
Очами, глубина чья лишь сравнима
Со всею глубиной всего пространства.