3. 12. 08. Глава 10. Мое отрочество постепенно пре

                Глава 10.  Мое отрочество постепенно переходит в юность…



           ЛЮБОВЬ!... Конечно, это самое раннее из чувств, пробуждавшееся в появившемся на свет  маленьком человечке. Вначале – это любовь к маме, кормящей целебным молоко прямо из груди. И маленький мальчик правильно в дальнейшем понимает, что грудь Бог дал  женщине не для того. чтобы она проделывала какие – то пластические операции для наведения изящного дизайна в своей гарнитуре (вы посмотрите какую великолепную грудь себе смастерила Памела Андерсон!).Это природой подарено для вскармливания здорового потомства, во всем всесторонне развитого. Мальчик, которого мама кормила около года как минимум, при этом напевая милые детские убаюкивающие песни, вырастает в юношу, который и в любимой девушке видит будущую мать своих или чужих детей, поэтому относится к ней с нежностью и теплотой, целуя ее во все приятные места…
…Сейчас, очень много лет спустя, я все равно с теплотой вспоминаю о нашей юношеской дружбе с Ниной. Да, все же это была влюбленность и дружба. Возможно, мы просто еще не доросли до ЛЮБВИ…Да, я почти каждый день провожал Нину после школы домой, практически на виду у всей школы. Об этом знали не только ученики, но и учителя. Именно с теплотой даже взрослые смотрели на нас ( и даже немного с восхищением любовались). Весь восьмой класс мы были практически неразлучными. Нина ( в силу какой-то болезни в детстве) не могла заниматься физкультурой, а я в пятом, шестом и немного в седьмом классе был освобожден от занятий физической культурой и тяжелого физического труда, но в восьмом классе во мне . конечно, стал прорастать будущий мужчина. Я уже сам стремился заниматься и зарядкой, и физрой, как мы ее называли. Тем более, что к нам устроился на работу выпускник Алма-Атинского института физкультуры Байдин Владимир Николаевич. Как он нам преподносил уроки! А самое главное, он был молод, маленького роста, стройный . спортивный, упругий, как мячик. На урок он приходил в спортивной форме: светлая маичка с коротким рукавом, спортивное самодельное из сатина трико, в легких тапочках. Он сам показывал все упражнения на любых снарядах. Мне была предоставлена большая честь на первом же уроке.
- Ну-ка, Ваня, помоги мне,- обратился Владимир Николаевич ко мне
   Он стоял под перекладиной, но сам допрыгнуть не мог. Я подошел , взял его за поясницу сзади и подбросил вверх.  Едва успев вцепиться руками за перекладину, Владимир Николаевич быстренько подтянулся двадцать раз. Потом,  каким- то образом, сделал мах и оказался уже на перекладине, опираясь на руки и живот. Потом вновь  кувырок вперед и опять висит на руках. Не останавливаясь, Владимир Николаевич начинает раскачиваться, все сильнее и сильнее. И вдруг делает полный оборот на перекладине (позже мы видели его « солнце» на республиканских соревнованиях по гимнастике в Алма – Ате)…
   Что говорить, мы были влюблены в физкультуру. Даже я, который был освобожден от этих уроков официальным документом. Правда, по сравнению  с Владимиром Николаевичем, представлявшем легкую кавалерию, я уже тогда претендовал на тяжелую: у меня уже было около 70  килограммов, а у него  около сорока восьми.
- Ваня, будешь заниматься легкой атлетикой?,- спрашивает вдруг меня.
- Да, я наверное не смогу, - отвечаю я.
- Сможешь, если захочешь. Приходи завтра на секцию…
      Не знаю, пять или шесть секций он вел, но во всех секциях упражнения показывал сам. Этот его профессионализм в работе просто восхищал, мне многие годы хотелось   любую  свою работу делать так же замечательно, как это делал он…
… С его легкой руки  я выполнил третий  юношеский разряд по толканию ядра, по метанию молота( мой рекорд 2 года висел на городской доске спортивных достижений)  и, что для меня самое ценное было тогда, по прыжкам в высоту (155см).  Меня на это повергла спортивная злость: Владимир Николаевич разбегался прямо перед планкой и перепрыгивал 140 см (как мы говорили «ножницами»). Это было немного ниже его роста…Мы же освоили способ «переката», т.е. разбегались под углом к планке, потом отталкиваясь толчковой ногой, подпрыгивали, ложась животом на планку, чуть выше, пролетали над ней, понемногу переваливаясь( перекатываясь). Это был писк спортивной моды. Мы знали, что мировой рекорд по прыжкам в высоту  установил наш спортсмен Кашкаров, именно таким способом, выше 205см . Правда, рекорд по школе держал Виктор Переверзев (167 см)…
…Занятия секционные мы проводили на школьном дворе, где, как на маленьком стадионе, были основные снаряды и приспособления: перекладина, лестница, канат, ямы для прыжков в длину и высоту , беговые дорожки, посыпанные шлаком ( как гаревые). Здесь же мы толкали ядро. А чтобы оно далеко не улетало, мы толкали перед окнами мастерской по труду. Я толкал дальше Владимира Николаевичи взрослое ядро( у него не хватало массы для хорошего импульса). Женское ядро он толкал дальше меня ( у меня не хватало его верткости, чтобы задать начальную  скорость). Потом он предлоил стать спиной к стене школы, взять женское ядро двумя руками и бросить, выпрямляясь, назад ,через себя. Сначала он бросил, ядро не долетело полметра до стены. Потом я. Так как масса моя была  в полтора раза больше, чем у Владимира Николаевича, то таким способом я мог задать хороший импульс, чего он не учел…Бросок, я на мгновение замер, чтобы устоять после броска… Звон стекла…Мое недоумение…Поворачиваюсь: