Михай Эминеску - Лучафэрул

(вольный перевод с румынского)

Из древних рукописей мы
Прочесть могли б такое,
У правящей одной семьи,
Росло – дитя святое.

И в мире не было ещё
Столь девочки прекрасной.
Она светила горячо,
Родным звездою ясной.

В тени под сводами идёт
Ребёнок сей, чудесный,
К окну, где там её уж ждёт,
Лучафэрул небесный.

И смотрит, как лучей огонь
Пылает на просторе,
Где пролегла его ладонь,
Дорогой в тёмном море.

Так каждый вечер, день за днём,
Всё длилось их свиданье.
И вот уже созрело в нём
К ней страстное желанье.

Склонившись на руки свои
Весь день в мечтах живёт
И всё дыхание любви
Она ему лишь шлёт.

Померкнет только небосклон,
Душой своей мятежной.
Вновь проникает в замок он
Увидеть образ нежный.

И в тайный девичий покой
Скользит её следами
Укутать сетью голубой
Сверкающую льдами.

Ей хочется уже уснуть
Она уж еле дышит,
А он ложится ей на грудь
И ласками колышет.

И бледно-лунный свет бежит,
Касается не смело,
Глаза смежает и дрожит
В истоме сладкой тело.

С улыбкой жмурится она
И в призрачном свеченье,
Её уводит в царство сна,
Его прикосновенье.

И мечется она во сне,
И глубоко вздыхает:
«Любимый мой, приди ко мне!
О, что тебе мешает?

Путями звёздными спустись,
Лучафэрул лучистый
И к сердцу трепетно прижмись,
С любовью самой чистой!»

И страсть в нём яростно кипит
От слов его любимой,
Подобно молнии летит,
Он над морской пучиной.

И где волна сошлась с волной,
Он в бездну опустился.
И вдруг меж ними молодой
Красавец появился.

Через окно, как чрез порог
Легко переступает,
На голове его венок
И жезл в руке сжимает.

И в золоте своих кудрей,
Прекрасен витязь смелый
И снизпадает плащ с плечей
Волною тёмно-серой.

Как белый воск лицо его
Прозрачный, неживой,
Сиял он словно божество
Холодной красотой.

– «С бескрайних сфер к тебе с трудом,
Сошел на зов я твой
И небо стало мне отцом,
А мамой волн прибой.

И ринулся на твой призыв
Небесной синевой.
Стихии вдруг извлёк порыв,
Меня с воды морской.

Иди сокровище ко мне,
Покинем этот мир,
Ведь я сияю в вышине –
Любви моей кумир.

Там есть коралловый дворец,
Там будем жить вдвоём,
В биенье сладостном сердец,
Мы вечность обретём».

– «Ты бесподобен ангел мой!
О чудо из чудес,
Но не желаю я с тобой,
Уйти на край небес.

И чужды речи мне твои
И внешне ты чужой,
В тебе нет жизни и любви,
И весь ты ледяной».

И вновь проходит день за днём,
Лучафэрул уж снова
Склонился трепетным лучом
Над нею, у алькова.

Она зовёт его в свой сон,
В тоске неодолимой,
Чтобы опять вернулся он,
И вспомнил о любимой.

– «Мой ласковый, коснись меня,
Пролей свои лучи
И задрожу я от огня,
Вся с трепетом свечи»!

Противится не в силе он
И в глубине небес,
Из уст его сорвался стон,
Он вздрогнул и исчез.

Мир запылал и небосвод
Окрасили огни
И вновь любимый к ней идёт,
Чтоб встретились они.

И ночи локоны черней
Короной озарил,
И в свете солнечных лучей,
Он по-небу приплыл.

И черноту его одежд,
Рук – мрамор обелил,
В задумчивом склоненье вежд,
Он грусть свою хранил.

И лишь одни его глаза,
В страдании, в печали,
Так словно в них жила гроза,
Отчаянно кричали.

– «С бескрайних сфер сошёл с трудом,
Как только позвала
И солнце стало мне отцом,
А мамой ночи мгла.

Иди сокровище ко мне,
Покинем этот мир,
Ведь я сияю в вышине –
Любви моей кумир.

И там, куда б тебя унёс,
Ты стала б всех милей.
Затмишь сиянием волос,
Ты тысячи огней».

– «Ты бесподобен демон мой!
О чудо из чудес,
Но не желаю я с тобой,
Уйти на край небес.

Я не могу стерпеть твой взгляд,
Он в сердце проникает,
И очи, так твои горят,
Что боль меня сжигает».

– «Но как, же мне сюда сойти?
Возможно ли такое,
Чтоб мне здесь удалось найти,
Бессмертие людское»?

– «Могу ли я во всём винить,
Тебя и как начать,
Мне очень трудно объяснить,
Что так легко понять.

Раз ты действительно влюблён
И ждешь моей любви,
Оставь на веки небосклон,
Будь с плоти и крови».

– «Ну что ж, тогда я отрекусь
И стану смертным я,
С тобой устами я сольюсь,
Любимая моя.

Пусть буду я в грехе рождён,
Как всякий человек
И здесь земной приму закон,
И проживу свой век».

И он в безоблачную даль,
С опущенной главой,
Унёс тревоги и печаль.
Дни мчались чередой.

В то время, юноша один,
Прислужник за столом.
Хитрец, пройдоха – Кэтэлин,
Всех потчевал вином.

И шлейфа край всегда он нёс,
Шагая за принцессой.
Ребёнок – шаловливых грёз,
Уже глядел повесой.

Какие щёчки он имел,
На зависть всем пионам,
За Кэтэлиною пострел,
Уж следовал шпионом.

Как пламя жаркого костра,
Так страсть горит её,
Что ж испытать ему пора,
С ней счастие своё.

Случайно точно без причин,
В проёме тёмной ниши
Её обнял: – «Эй, Кэтэлин!
В чём дело?», – он ей – «Тише!»,

– «Поворковать желаю я,
С тобой наедине,
Лишь поцелуй краса моя,
Позволь отведать мне».

– «Чего ты хочешь, не пойму,
Беги отсюда прочь.
Верна я только одному,
Тебе мне не помочь!».

– «Ах, не перечь, останься здесь,
Будь чуточку добрей.
Я чувствами сгораю весь,
Стань пассией моей.

И словно ловкий птицелов,
Что птах к себе маня,
Так ты в объятие силков,
Своих прими меня.

И сразу глаз не отводи,
В мои ты прежде глянь,
Когда прижму к своей груди,
На цыпочки привстань.

Своей щекою прислонись,
Ты у щеки моей,
Так проведём мы нашу жизнь,
С тобою веселей.

Тебе совет я дельный дам,
Как преуспеть в любви,
Когда склонюсь к твоим губам,
Ты поцелуй мои».

Она, то слушает его,
То снова равнодушна,
То отмахнётся от всего,
То тянется послушно.

И вот, каков её ответ:
– «Послушай, хвастунишка,
Ты думаешь, приму совет,
Что пара мне – мальчишка!

Ведь мой Лучафэрул пришёл,
Из тишины забвенной
И грусти дивный ореол,
Принёс своей вселенной.

Смежают слёзы веки мне,
Сама и не пойму,
Подобные морской волне,
Бегут они к нему.

И гонит он мою печаль,
Сиянием своим.
Я здесь одна и мне так жаль,
Что не могу быть с ним.

Из мира горнего лучи,
Сюда на землю льёт.
Он остаётся там в ночи,
Но сердцем тут живёт.

И тягостен мне денный мир,
Я жду, поры ночной,
Чтоб он как сказочный факир,
Явился предо мной».

– «Наивной девочкой не будь,
Взгляни на белый свет,
Там вместе выберем мы путь,
А здесь нам счастья нет.

Мы, там друг друга обретём
И станешь вольной ты,
И позабудешь отчий дом
И странные мечты».

И мановеньем крыл широких
Раздвинув вечности простор,
Лучафэрул средь звёзд далёких
Промчался словно метеор.

И ширится весь мир кругом,
И бездны глубина,
И мирозданье точно гром
Пронзает он до дна.

И в гущу хаоса проник,
И вот со всех сторон
Первоначальный мир возник,
Каким он был рождён.

Круговорот его влечёт,
Как буйство волн морских.
Он мысль желанную несёт
В просторах вековых.

Нет в той безбрежности границ
Доступных для ума
И время там склоняет ниц,
Перед собою тьма.

И есть там всё и ничего,
И вопиющий глас,
И чёрной бездны естество,
Незрячих тысяч глаз.

– «Отец, от ноши бытия,
Ты путы развяжи
И донесу хвалу, ведь я,
В любые рубежи.

И всё, что мыслимо, тебе,
Готов я заплатить.
О новой лишь прошу судьбе,
Позволь иначе жить.

Бессмертия венец сорви,
Возьми очей огонь,
Но жаркой пламенной любви
В моей груди не тронь.

Средь хаоса и чёрных дыр
Родился я на свет.
Вернутся жажду я в тот мир,
Где не было планет.

Гиперион – отец всего,
Явись из тьмы веков.
Нужны, тебе ли, волшебство
И заклинанье слов.

Что в человеке льстит тебе.
Себя и их сравни,
В пустой, бессмысленной борьбе,
Их протекают дни.

Они как призраки без сил,
Безумный идеал,
И даже тени их могил,
Уносит бури шквал.

Их вера – только в звёздный час,
Судьба – упрямый бой.
Летит лишь время мимо нас,
Со смертью в мир иной.

Пусть всё вчерашнее опять,
Сегодня в бездну канет,
Другие звёзды нам сиять –
Должны, коль тех не станет.

И вечным кажется восход,
Но смерть его в закате.
Так в мире всё забвенье ждёт,
Как новой благодати.

Тебе ж присуще одному
Меняться неизменно,
Благословленью моему
Внимай со всей вселенной.

Проси и голос я отдам
Божественного пенья,
Ты красоту морям, горам,
Предашь как в день творенья.

Иль жестом, безграничной власти,
Яви достоинство своё.
Я землю разделю на части,
Чтоб ты соединил её.

Иль дам армаду всех морей.
Измерь с ней круговерть,
Но жребий не проси людей,
Лишь им доступна смерть.

А помыслы о том пути
Забудь и навсегда,
К чему сумел бы ты прийти,
Как я, сойдя сюда.

И вновь взошёл на небосклон
Украсить вечера,
В своих лучах Гиперион,
Сияя как вчера.

Ночь расстилалася вокруг,
Сгущаясь у луны
И отражался бледный круг,
В дрожаниях волны.

Блуждали лунные лучи
Кружась лесной тропой,
Среди ветвей ложась в ночи
Над парой молодой.

– «Очами сладкими гляди!
И мне дари любовь.
Я прислонюсь к твоей груди,
Ты лишь неприкословь!

И в мысли тайные мои
Проникни точно луч
И эту ночь благослови,
Ответь же и не мучь!

Останься в вечной тишине
И боль мою сруби.
Любовью первою будь мне
И как во сне люби!»

А там, вверху Гиперион,
Взирал на робость их,
Объятья рук и нежный стон
Влюбленных молодых.

Что расцветают словно гроздь
И запахом цветов,
Как серебром им льётся дождь
На золото голов.

Пусть дева от любви пьяна,
Но взор, вздымая ввысь,
Беззвучно молится она:
– «Лучафэрул вернись!

Ах, милый мой, сойти ль нельзя?
Опять тебе сюда,
По лучику ко мне скользя,
В объятья навсегда!»

И вздрогнул он и ходуном
Стенанье в нём прошлось,
Не вспыхнул более огнём
И силы не нашлось.

– «Зачем, мне снова исчезать,
Чтобы сойтись с волной?
Тебе лишь, глина – иссыхать,
Будь я здесь иль другой.

Останься в замкнутом кругу,
Крутись как в колесе,
Ведь я, тебе тут не могу,
Сиять во всей красе!»



(уривок з українського перекладу)

Міхай Емінеску

Лучафер

***

Таке буває лиш в казках,
Чи зовсім не буває.
Жила царівна і така,
Що й кращої немає.

Вродлива на усі світи,
Єдина в тата й мами,
Була як Діва між святих,
І місяць між зірками.

Під тіні висячих аркад
Вона свій крок прямує,
Біля віконця, до кутка,
Де Лучафер чатує.

Глядить у даль, на морі він
Вже сяє непоборний,
Там де доріжки хвильові,
Човни проводить чорні.

Він споглядає кожен день
Кохаючи щосили,
І поглядом знов де-не-де
Сягне по діві милій.

А та, на ліктику лежить,
Замріяна у скронях,
У своїм серці та душі
В його любові тоне.

І повечір’ю стежить він,
У світлі осяйнім,
За нею, що іде до стін,
Аби зустрітись з ним.


***

Ось вже крокує їй услід,
І весь покій іскриться.
Де він сплітає сіть у млі
Немов мереживниця.

Коли ж до свого ліжка йде
Покластися дитина,
Торкається її грудей,
І солодко й невинно.

Із дзеркала він промінцем
На руки і на тіло,
Та зачароване лице,
Ллє світло ясно-біле.

Шлють усмішку її вуста,
А він увесь здригає,
Їй душу обійняв мов стан
В сновиддя поринає.

Вона ж йому в своєму сні,
Зітхнувши тяжко, каже:
«Несеш ти марева нічні,
А сам не сходиш майже!..

Приходь, мій лагідний, униз
По сходах вогняних,
Ввійди у дім, в думках озвись,
Життя все осяйни!»

Від слів отих він так горить
Аж гаснуть поряд зорі,
А сам, як блискавка згори
Вдаряється у море.

І кола темні розійшлись,
Загуркотіли води,
І красень з відхлані з’явивсь
Небаченої вроди.

І до вікна летить з глибин,
Встає, як на порозі,
І посоха тримає він
Сповитого у лози.

Невже це лицар молодий
Із золотим волоссям,
Зійшов у тозі із води,
Чи їй отак здалося?

Щось віяло з його лиця,
Як з мороку гробниці,
Він відрізнявся від мерця
Лиш сяєвом в зірницях.

«Почув твій поклик, і тебе
Знайшов кохана моя,
Бо грім зродив мене з небес
Та синя тиша моря.

І ось я створений із хвиль,
Заходжу до кімнати,
Покинувши небесний вир,
З тобою обійнятись.

Іди ж сюди клейноде мій,
Прийми подружні шати,
У світ підемо неземний,
Навіщо тут лишатись.

Там у палацах із скарбів
Ти будеш, як цариця –
Безсмертна, і тоді тобі
Весь океан скориться».

«О дивний красеню із мрій,
На янгола ти схожий,
Але цим шляхом у імлі,
Піти мені негоже.

Між нами пролягла межа,
І я її ніколи
Не перейду, бо мене жах,
Що з тебе ллється – коле».

***

Один за одним тьмаві дні
Ідуть, а з небокраю
Щоночі, тільки їй одній,
Лучафер знов палає.

І уві сні не йде з думок,
Печаллю оповитих,
ЇЇ володар, серця – бог,
Що сяє сумовито.

«Приходь, мій лагідний, униз
По сходах вогняних,
У кожнім помислі озвись,
Життя все осяйни!»

А він почувши в небі зов,
Уже від себе зрікся,
Все небо обернув немов –
Зі свого щезнув місця.

От в небі ширяться вогні,
І важко вже дивитись,
Та ось зринає в глибині,
Чарівний ніби витязь.

Волосся його як пітьма,
Й на нім тіара – сонце,
І вітер йому крок тримав,
В невидимій долоньці.

І чорний плащ стікав з плеча,
На руки мармурові,
А на чолі йому печать,
Зімкнула в тузі брови.

І лиш нечувану красу
Його являли очі –
Де поєднались біль і сум
У погляді урочим.

«Почув твій поклик, і тебе
Прийшов шукати знову,
Я від зорі зродивсь тепер,
І присмерку земного.

Іди ж сюди клейноде мій,
Прийми подружні шати,
У світ підемо неземний,
Навіщо тут лишатись.

Я твої кісоньки тоді
Зірками закосичу,
Щоб у небесній висоті –
Затьмила їх утричі».

«О дивний красеню із мрій,
На демона ти схожий,
Але цим шляхом у імлі,
Піти мені негоже.

Бо те кохання, що приніс –
Жорстоке та гнітюче,
І мене всю пропік наскрізь,
Ти поглядом палючим!»

«Тож як зійти я можу ще?
Для себе в спосіб звичний,
Коли ж ти згинеш плоттю вщент,
А моя буде вічна?»

«Бракує вишуканих слів
Мені у цій розмові,
Хоч твої судження й не злі,
Зате важкі умови.

Любові хочеш, й відчуття,
Щоб я була відверта:
Отут живи – земним життям,
Покинь оте безсмертя».

«Заради прагнення твого,
І вуст твоїх солодких,
Я не смертельності вогонь –
Віддам за мить коротку.

Нехай народження моє
Спричинить тільки гріх,
І правом, що над вами є,
Не знехтую вгорі».

І більш не бачило дитя,
Його на небокраї.
Він зник, і де його пуття –
Тепер ніхто не знає.

***

(далі буде)