Расплата

            

Не знаю: с Гарца ли, из Мюнхена
Вас чёрт занёс к нам в Куреньки
Каких-то Гансов, Карлов, Юргенов
С какой-нибудь эрзац-реки

Вы пили млеко, яйка лопали,
Макали хлеб в душистый мёд
И не заметили, как во поле
Взлетел фанерный самолёт.

Пилот смекнул, что вы закончили
Свой пир и потянули связь
По дну оврага нашей вотчины,
Где куманика разрослась.

Он знал, что если вы проложите
Свой провод, – разразится гром
И превратит пехоту в крошево
И в щепки – мой крестьянский дом.

Он знал фашистское намеренье –
В хомут село моё запрячь
И погонять его, как мерина,
И жрать политый потом харч.

Он не хотел, чтоб пришлый выродок
Мою насиловал сестру,
И потому он право выстрадал –
Накрыть вас бомбой поутру.

И вспомнил мать свою печальную
И братьев, что легли в бою
За нашу жизнь многострадальную
У вечной бездны на краю.

И всё же сердце аса ёкнуло,
Когда узрел он с высоты,
Как разлетаются в кусты
Ошмётки ваших рваных органов.

… Потом зарыли вас в саду,
У краешка, почти на выгоне.
От вас коровы в страхе прыгают,
Когда случайно набредут.

   3 августа 1995 г.