Двойной побег

Владимиру Петровичу ГЕТЬМАНУ, одесскому поэту, дважды убегавшему из плена в начале Великой Отечественной войны.

Был поздний час. В ту ночь я уходил от милой,
От ласковых её улыбок и кудрей.
Дождь лил, как из ведра, шумел со всею силой,
Но согревал меня огонь её очей.

Я помнил свежесть щёк, зардевшихся, как розы,
И сладкие, как мёд, любимые уста…
Как вдруг навстречу мне – не ждал такой угрозы! –
Бегут из-за кустов по скверу три мента.

И в сумраке ночном раздался крик ужасный:
– Эй, стой! Остановись! Подонок! Руки вверх!..
Пришлось мне позабыть о девушке прекрасной,
И страх меня объял, и прежний пыл померк.

Набросились они и обыск учинили,
Нашли сонет любви в кармане у меня.
– А документы где? Ты – кто? Шпион из Чили?..
– Наверно, вор ночной. Бандиту мало дня...

А я как юморист пытаюсь отшутиться:
– Я – не шпион – пион, растущий в Горсаду,
А вы здесь как смогли внезапно очутиться?
Иль это снится мне? Я от любви в бреду?

– Ты глянь, он – мокрый весь, как курица, придурок.
Продрог. И спички здесь, в кармане, я нашёл.
Он горсовет поджечь хотел. Как видно, турок...
– И город наш взорвать. Опасен он и зол.

– В чём дело, господа? Не понял. Вы – чудите?
Я, знаете ль, поэт. И в эту ночь влюблён.
Могу в стихах и вас воспеть, коль захотите,
Амуры протоколов с крыльями погон!

– Простите, – говорю, приподнимая брови, –
Студент филфака я!..
                – Студенту не до сна?
Такой же топором, известно нам, во Львове,
Вполне уверен я, убил и Галана!

– Студент? Ах, чёрт возьми! Тюрьма  о нём страдает.
Кто ночью разрешил шататься под дождём?
– Он тюльку гонит нам! Мозги нам засоряет…
Тут ощутил кулак я чей-то под ребром.

Что делать было мне?  Я вырвался, помчался,
Как раненый олень, пустился наутёк.
Сумел я убежать. И долго удивлялся,
Как это удалось, как сделать это смог.

Везло мне. Сорвалась у тех ментов поимка.
Видать, в стволах своих не досчитались пуль.
Возможно, спас меня мой ангел-невидимка,
А может быть, и то, что пьяным был патруль.

Алел рассвет, и я смеялся откровенно.
Героем даже был признать себя готов.
Мне дважды удалось в ту ночь бежать из плена:
Сперва – из плена губ, потом – и от ментов.
 
Одесса, 1968