Ты величественней смерти...

Памяти Евгения Петрова (Блисс) посвящается...
http://www.stihi.ru/author.html?bliss21

/ВСТУПЛЕНИЕ/
Здесь безысходность торжествует,
тихо шепча: "скорблю, скорблю..."
Здесь сердце с раной повествует
щемящий стон: "люблю, люблю..."
Я образ дивный твой боготворю...
Ты не прочтешь, того что сотворю...

/
И сил не хватит, чтобы закричать
И солнце словно почернело от беды
Как мне сию нелепость величать?
Скажи, за что ей был помечен ты?...

Никто иной, и не сорняк, и не злодей,
Ни дерзкий фарисей, срывающий цветы,
А луч земной на лицах у людей,
Чьи мысли так божественно чисты.

Где Высший Разум суд вершил
В тот день, тот час, в проклятый миг?
Он расправлялся с теми, кто грешил,
Из виду упустив бледнеющий твой лик?

Да если б лишь могла моя слеза,
На час, минуту, робкое мгновенье
Оборванную юность заново связать...
Прошу слёз взаймы за его появленье!

/СМЕРТЬ/
Богиня черная с дырою вместо сердца
Пришла не позвонив, без приглашенья
Одним движением руки открыла дверцу
Роман с тобою завела без продолженья.
Святых очей твоих ни капли не стеснялась
Сыграть без права пораженья предложила
Не говоря, что проигравшей не являлась,
С тех пор, когда себе начало положила.
Она не ведает, что значит слово "жалость",
Гонимая племянница мудрейшего пророка
 - "Мне так легко против тебя игралось -
Я выиграла, мой друг, и нам пора в дорогу!"

/ПОСЛЕДНИЙ ДОЖДЬ/
Последний дождь, что ты в тот день увидел,
Сочти его природы всей поклоном.
К ногам твоим ненастье небосклона
Поток холодный стихотворных литер.
По ним ты шел один сиянию навстречу
Искал, терял, любил, но все же верил
Прости, тебе так мало свет отмерил
Ему не знать, чью жизнь порой калечить.
Последний дождь, следы расплылись в лужах
Он проводил навек и взял момент молчанья,
Чтобы тот миг, как музыку прощанья,
Вдохнули те, кому ты словно воздух нужен.

/ЗЕМЛЯ/
Открыла двери заспанная дама,
Заслышав предрассветный тихий стук
Безликий вид, сырая в зелени пижама
 - "Ты кто такой? Зачем ко мне явился вдруг?
Сокровища решил найти? Их нет давно!
Полна останками по мне бродивших...
Устала ото всех, жалеть всех не дано
Как я жива еще от войн меня губивших?
Совсем юнец - глаза, как день, светлы...
Таким гостям я не бываю рада.
Неужто заблудился в захолустье мглы?
В покое вечном отыскать решил награду?
Здесь много мест, не стала бы впускать я...
Уйди стремглав, забудь куда стучался..."
Но бездыханный эльф упал в ее объятья,
И с царством тем безвольно обвенчался...

/
Тот город обратился в скалы,
Покрылся в одночасье мраком.
Так трудно улыбаться стало,
Одеты набережны страхом.
Ночей июньских белых траур
Гастроли впредь отменены
На 40 дней всё в черный мрамор,
Стены домов ослеплены.
На 40 дней встань на колени,
Почти как сына своего
Поэта редких поколений,
Частицу сердца моего,
Кричавшего сквозь полоумность,
Не веря страшному письму.
Во мне волчицею безумность
От боли выла: "Почему?!"
Все 40 дней из глаз потухших
Струился горечи куплет.
Во сне встречались наши души,
Забыв судьбы на то запрет.

/ЭПИЛОГ/
Что движет этим миром? Что управляет им?
Он заставляет рабски принимать уставы,
Нещадно рушит сильных, не смывая грим,
Чтоб усладиться зрелищем "как были мы неправы"
Как бессердечный царь, каратель искушенный,
Проклятья шлёт, срывая с жертв доспехи.
Ты - натюрморт его бескрасочно свершенный,
Шедевр новой выставки "Позорные успехи".

В тот яркий зал в промокшем горьком платье,
Как гостья торжества безглазых властелинов,
Смиренная печаль, какой уж не познать мне,
Вошла, как ночь, и почернели в миг картины.
Светильники сгорели и сколы охватили вазы
Волной взрывались стекла, разверзнув потолки,
И погребённый мир одну лишь слышал фразу:
Ты величественней смерти, ты сильней ее руки!

Внутри скорбящих бледным пилигримом,
Бредешь ты в даль, где ложь и не рождалась.
Распоряженье высших сил уже неисправимо
Молить глазами высь - что нам еще осталось?...
Если не скажет небо, в чем твоя греховность,
За что не смог земной тернистый путь пройти...
Звездой огромной пусть горит твоя духовность,
Не позволяя небу спать в привычном забытьи!