Человек в шляпе продолжение 5

Ххх

Честно говоря, с самого начала меня мучила одна мысль, что Никиты больше нет среди живых. Думать об этом было ужасно, почти невыносимо, но как-то думалось само собой. В тоже время внутри теплилась слабая надежда, и тихий голос возражал: да нет, не может этого быть! Он же все-таки не криминальный авторитет какой-нибудь, он вообще бизнесом не занимался. Ну, бухгалтер, ну, главный – это, конечно, проблемная профессия, но за это же не убивают. Хотя… в наше беспокойное время убить могут за все, что угодно. Нет, все-таки надо думать о хорошем. Возможно, он вляпался в какую-то историю и не хочет втягивать в это жену или его похитили, или, действительно, просто загулял. Последнее как-то не слишком вязалось с обстоятельствами происшествия и его образом жизни, но все-таки совсем сбрасывать со счетов эту версию не стоило.
 Несмотря на весь трагизм ситуации, мне невольно стало смешно от собственных мыслей. Я уже рассуждаю, как заправский частный детектив: версии, обстоятельства происшествия…Что значит всеобщая подкованность бывшего советского народа в детективной литературе. Хотя я и читаю, в основном, поэзию и прозу серебряного века. Саша Черный, Блок, Есенин, Зощенко, я их на самом деле люблю. Но, нет-нет, да и просочится какая-нибудь книжоночка в яркой такой обложечке. И если уж попалась она на глаза, то попал: пока не дочитаешь до конца успокоиться невозможно. Ругаешь себя за то, что читаешь такую чушь, а все равно читаешь. Так что «словей» я нахватался. Если бы еще практический опыт расследования преступлений так легко передавался. А то вот впервые в жизни столкнулся с чем-то совсем нешуточным и искренне не знаю, что делать. Перед девушками я, конечно, нарисовался, а что дальше…убей меня бог, если я знаю ответ на этот вопрос.
Тут меня осенило. Один однокурсник Никиты работает в областной государственной службе охраны, другая в областной налоговой инспекции. Надо найти хотя бы их. Наверняка у них, в свою очередь, есть какие-то связи. Я не знал, как надо действовать в подобных ситуациях, но был уверен наверняка, что надо поднять шум вокруг этого дела, чтобы показать, что потерявшийся человек не безразличен миру, может это остановит тех, кто хочет причинить ему зло.
Телефонов однокурсников у меня, конечно же, не было. Поэтому пришлось применить личное обаяние. Я нашел местную налоговую, очаровал тетенек и они благополучно поделились со мной телефонами областного начальства, а заодно и службы охраны телефончиком разжился. Вообщем вышел я на своих знакомых, изложил им вкратце ситуацию, Никиту на курсе уважали, обещали сделать все, что можно, а главное, расшевелить местные правоохранительные органы.
Затем я направился на завод. Там на меня смотрели с подозрением, долго не хотели пускать, потом пустили, разводили руками, даже сочувствовали. Вообщем продемонстрировали полный джентльменский набор того, как надо себя вести в подобной ситуации, но при этом помочь желания не высказали. На мой вопрос заместителю генерального (к первому руководителю меня не пустили) о том, как часто у них вот так вот пропадают ведущие сотрудники, было отвечено, что такое у них впервые, и потому определенной линии поведения в подобной ситуации руководство еще не выработало.
- Было бы странно, если бы вы ее выработали, эту самую линию поведения, - только и подумал я про себя.
После всего мне вежливо дали понять, что пора откланиваться, что меры они обязательно примут, но передо мной отчитываться, не намерены. С чем, собственно, я и удалился.
Честно говоря, напускная вежливость вместо откровенного хамства показалась мне несколько подозрительной, что-то они все-таки знали или догадывались, но зацепиться было не за что, и мне пришлось эту линию расследования пока отложить.
Следующим пунктом моего плана была милиция. Зашел, конечно. Ответили, что в курсе событий, жена уже приходила, но заявления принять пока не могут по формальным причинам. Как только получат заявление, начнут искать, никаких версий произошедшего не имеют. Вообщем, обстановочка унылая, лица скучные, физиономии до героев сериала «Улицы разбитых фонарей» явно не дотягивают. Надежды мне все это в целом не внушило.
Остались только журналисты. Нашел редакцию местной районной газеты. Раньше то она называлась, скорее всего, «Свет коммунизма» или «Зори Ильича». Сейчас название сменили, но ремонт в редакции не делался похоже с тех самых золотых времен, поэтому лампочки Ильича светились тут и там без всяких дополнительных украшений. Дешево и сердито. Но лица некоторых местных журналистов внушали оптимизм. Молодые и ищущие. Они сразу ухватились за мою историю, потому как сенсациями окружающая действительность, похоже, их не баловала. Расспросили подробно, обещали возбудить общественность, что же это такое, когда среди бела дня такие уважаемые в городе люди пропадают. И куда только смотрит милиция?
Что делать дальше я положительно не знал. Если бы все произошло хотя бы в моем родном городе, я бы обратился к местному криминалу. Кое-какие знакомства у меня были. В последнее время я не нашел лучшего применения своим математическим способностям, чем работа крупье в местном казино. Соответственно там и обзавелся определенными связями. Эти ребята меня уважали за честную игру и за то, что к моим рукам никогда ничего не прилипало. Я всегда работал так, как будто деньги мне не нужны в принципе. Лучше голодать, чем взять чужое. Я просто не мог переступить через свои принципы, но это почему-то внушало им бешеное уважение, и с барского плеча мне кое-когда перепадала какая-то копеечка. Если давали на чай, я не отказывался. Излишняя гордыня в моем положении – просто откровенная глупость. За эту же самую честность плюс умение считать без ошибок меня и казино терпело, несмотря на мои периодические запои и довольно преклонный для этой профессии возраст. Периодические отлучки прощали и по первой просьбе брали обратно. С кадрами, тем более обладающими какими-никакими моральными принципами, в нашем городе была напряженка.
Можно, конечно, попробовать обратиться к кому-то из моих знакомцев. Может, их влияние и на соседние города распространяется. Надо будет подумать. Возможно, это единственный реальный путь. Господи, Никита, как же тебя угораздило? Где же мне тебя искать? Больше всего я боялся, чтобы не было поздно. Возможно, его убивают прямо сейчас, а я ничего не могу сделать! Эта мысль была для меня невыносима!
Но пришлось возвращаться к девчонкам. Едва ли сегодня я смогу сделать что-то еще, болтаясь по мокрому городу. Дома, быть может, накормят чем-то, и я смогу спокойно подумать о том, что делать дальше.