Спеша по рытвинам, по кочкам,
Вломился я в лесной завал.
Туда, где спец по заморочкам,
Меня под ивой отпевал.
Когда ж я сунулся в болото,
Хлебая жидкой грязи лой.
Он засорил мне брюхо рвотой,
И душу вывернул кишкой.
Кричала тварь лесов в запале:
Теперь ты тоже смрадный дух!
Лакая квас на сеновале,
В кругу огромных злобных мух.
Но я схватился за вершину
Берёзки, рухнувшей в квашню,
И разведя руками тину
Засунул раку в пасть клешню,
Тащил тот рак меня в болото,
Где гнило всё, что гнить должно.
Ведь смерть такая же работа
Как жизнь, и, всё её, г-но.
Где слизь и тлен, рождают клетки,
Иной судьбы, в ином письме.
Берёзка вытянула ветки
И наклонила ствол ко мне.
И вот, валяюсь обессилев,
На многолетней мяти мха.
В крови достаточно промилей,
Однако часть души суха.
У бога нынче я в опале.
Зачем ломился на тот свет?
А леший спит на сеновале,
Под мой любовно пьяный бред.
Любовно пьяный бред
© Copyright: Трошин Борис Александрович, 2008
Свидетельство о публикации №108112202678
Свидетельство о публикации №108112202678
Рецензии