О банкроте-Иване и о банкире-Воване

Однажды среди суеты шумных улиц
два друга старинных внезапно столкнулись.
Лет 20 разлуки лежало меж ними.
Один был Иван, а другой был Владимир.
Один над железом пыхтел на заводе,
другой в крупной фирме уже верховодил.
Они обнялись и почмокались пылко.
Есть деньги и повод - так будет бутылка!
А там, где бутылка - там будет беседа.
Иван и Владимир исполнили это.
И в летнем кафе, позабыв все заботы,
они вспоминали про школьные годы.
В веселой застольной беседе Ванюша
внезапно излил пред Владимиром душу:
"Есть деньги, Володя, немалые кстати,
что я заработал в монтажной бригаде
на Севере Крайнем. И мне бы хотелось
вложить их поприбыльней в верное дело".
Вован, подливая водяру хмельную,
сказал: "В этом деле тебе помогу я.
Теперь я фигура высокого ранга –
владелец российско-ангольского банка.
Короче, Ванюша, скажу откровенно,
в округе нет круче меня бизнесмена!
А банк этот, Ваня, контора что надо!
Неси-ка ты к нам завтра эти деньжата!
И сможешь питать ты надежду законно,
что прибыльно вложишь свои миллионы.
Наш Ваня поверил любезному другу.
И теще под вечер сказал он: "А ну-ка
довольно деньжата хранить по старинке!
Я знаю, ты копишь себе на поминки.
Мы денежки вложим в банк друга Володи.
Я все подсчитал и нам это подходит.
Процентов же хватит (скажу между нами)
на гроб, инкрустированный жемчугами"
Мечтами объятый и водкой сраженный
Ванюша во сне созерцал миллионы.
...С утра с восхищеньем он к банку подходит.
"Менамбо" зовется банк друга Володи.
На вывеске слово и буквы по метру.
В названии слышатся Африки ветры,
призывные речи Патриса Лумумбы,
(Ах, если б Ивану тогда его ум бы!)
вождей заклинанья и звуки там-тама.
"Здесь деньги оставлю!"- решил он упрямо.
Кассирша улыбкою Ваню встречает,
ему предлагает и кофе и чаю:
"О, сударь Иван, ваш визит, как награда!
В "Менамбо" любому клиенту мы рады".
 Иван разомлел и, исполнен гордыней,
расстался с деньгами (без них он поныне).
Вот месяц промчался, и Ваня впервые
домой приволок дивиденды большие.
Семья была рада, и горд был Ванюша.
Друзьям и соседям он вторил: "Послушай!
Не прячь в тайнике от жены ты заначку,
ее лучше в банке "Менамбо" ты спрячь-ка!
Мой школьный дружок в этом банке хозяин.
Ручаюсь за Вовчика, как за себя я!
" Послушав Ивана, шли в банк они смело,
ведь Ванино мнение ценность имело.
Полгода наш Ваня не ведал печали,
и деньги к нему прямо в руки бежали.
Но время летит. С каждым днем все дороже
житье и бытье (и Иваново тоже).
Явился он в банк и сказал удрученно,
что хочет забрать он свои миллионы.
А в банк милиция и репортеры.
Кассирша на Ваню взглянула с укором
и гневно в сердцах замахала руками:
"Да ты издеваешься, видно, над нами!
Мне странно, насколь непонятливы все вы.
Названье прочти наше справа - налево!
Раскинув мозгами, ты скажешь едва ли,
что здесь тебя раньше не предупреждали!"
 "Ты, барышня, ручкой махать-то погодь-ка,
а лучше ответь мне - где друг мой Володька?"
На это кассирша уныло сказала:
"Так значит тебе моего слова мало.
 Ты столь недогадлив, что странно мне даже!
Ведь место на нарах ему у параши!
И если пока что его не поймали,
то долгим везение будет едва ли".
Насупились брови Ивана сурово,
и он закричал, заступаясь за Вову:
"Я знаю! Его государство заело,
за то, что затеял он доброе дело!
Обманет меня лучший друг Вовка, что ли?
Да нет! Он лишь временно скрылся в Анголе!
Порядочней Вовчика нет бизнесмена!
И деньги мои он вернет непременно!"
А время летит и летит неустанно,
но нету вестей никаких от Вована.
Иван влез в долги и, на подвиг готовый,
поехал в Анголу на поиски Вовы.
Сейчас по стране он с котомкою бродит
и неграм лопочет: "Менамбо? Володя?"
Сочтет за обман он, коль скажем ему мы,
что Вова в Москве, в депутатах Госдумы.
С высокой трибуны вещает чего-то
и думать забыл про Ивана заботы.