18. 11. 08. Глава 5. Как я был фотографом

       Глава 5. Я – фотограф.



Август 1963г. Время неумолимо движется вперёд. Мне 23 года, я только что закончил физико–математический факультет СПИ (Семипалатинского педагогического института имени Н.К. Крупской). Позади пять лет студенчества – удивительно неповторимого чудесного времени, которое уже никогда не вернётся, останется только в воспоминаниях. Будут какие-то другие события, может быть очень важные, но они никогда по накалу страсти не сравнятся со студенческим временем!
 Необходимо решить проблему, очень важную проблему: куда устроиться на работу, чтобы можно было содержать семью, обеспечивая необходимыми финансами…Пять лет назад я закончил СШ№! Турксиба с серебряной медалью. Меня постоянно преследует то, что я как будто постоянно опаздываю, то на один год, то на пару лет, а то и на большее.
Я пошёл в школу в 8 лет, наверное потому, что родился восьмым и последним, поэтому развивался медленно и мама отдала меня в школу в восемь лет. Почти год я учился слабо, на тройки, но к концу года стал навёрстывать упущенное и закончил на пятёрки (кроме пения, по которому у меня все четыре года в начальной школе была тройка). С конца первого класса и по четвёртый (период начальной школы) я считался отличником, получал грамоты за отличное поведение и обучение (но меня всегда это угнетало: отличник, а у самого тройка по пению). Позже я с благодарностью вспоминал учителя по пению, у него хватило мужества ставить мне тройки, тогда как я совсем не мог петь, никак! Я выходил и песни просто рассказывал, как стихотворения :лес дремучий снегами покрыт, на посту пограничник стоит, ночь темна и кругом тишина, спит советская наша страна…Я даже гимн Советского Союза рассказывал: Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь. Да здравствует созданный волей народа единый, могучий Советский Союз! Поэтому эти слова я помню и сейчас, в двадцать первом веке, когда слова у гимна уже другие. Я рассказывал, учитель ставил три! Учительница говорила, что пение не входит в число важнейших дисциплин, поэтому не влияет на звание отличника…
       Так вот, я закончил школу, но уехать из Семипалатинска в Москву с Гуровым Валерой, закончившим с золотой медалью, не мог, так как мой отец после операции на желудке(часть желудка вырезали: сказались годы войны и облучение в Чагане при испытаниях на Семипалатинском ядерном полигоне( мы этого ещё не знали, все сведения о полигоне считались государственной тайной). Позже я, конечно, узнал, что у отца было онкологическое заболевание и спасти его было нельзя даже операцией; мне он так и говорил в последней беседе перед операцией: «Мне 57 лет, не хватает до пенсии ещё три года, я не хотел соглашаться на операцию, пусть проживу, сколько Бог отпустил лет, но мне сказали, что не выпишут бюллетень, можете идти работать, но работать я не могу.
У нас опыты на людях не делают ,но…Так что, сын мой, если мне не суждено будет выжить, ты остаёшься за старшего в доме, часть своих непрожитых лет я тебе передаю, пусть они тебе помогут выжить в любых сложных ситуациях. Со слезами на глазах я поблагодарил отца за эти тёплые слова, ещё не понимая всю глубину этих и последующих событий… Операция, вроде, прошла успешно, нам врач сказал, что всё пойдёт на поправку: это был атерофический гастрит, я даже поверил. Отца выписали домой, он начал поправляться, на лице появился розовый румянец, мать готовила специальный куриный бульон для отца; а отец стал выходить из дома и гулять по огороду… Гуров Валера уехал в Москву и поступил в институт ядерных исследований(в Дубне) и где-то там его следы затерялись. А я готовился к сдаче экзаменов на физмат пединститута, так как мне нравились и физика и математика. В двух других : медицинском и зооветеринарном, я себя не видел. Так я стал потенциальным учителем, хотя, положа руку на сердце, я особо о работе учителя так уж и не мечтал. Именно, только в этом году все медалисты должны то же сдавать экзамены, наравне со всеми учениками.
Истинной причины я не знаю, возможно на этом этапе подорвалась вера в качество аттестатов( в знаниях медалистов), а требовались серьёзные технические знания для этого периода развития СССР: 29 августа 1949 года проведено первое испытание атомной бомбы на Семипалатинском ядерном полигоне в атмосфере, 4 октября 1957 года запущен первый искусственный спутник Земли(затем второй и третий), 12 апреля 1961 года Юрий Алексеевич Гагарин совершил первый полёт в Космос. Американцы в ужасе от успехов бедной «лапотной» страны пересмотрели всё своё преподавание физико-технических дисциплин, ввели применение технических средств образования (ТСО) и наша страна то же стала вводить эти новинки в образование. Обычно требовалось четыре года в институте для получения диплома, но именно в год моего поступления выделили группу физиков, которые получали новую специальность: учитель физики и основ производства; для освоения этой специальности потребовалось пять лет. Вместе с физикой, математикой мы осваивали столярное, слесарное дело, машиноведение и учебное кино. Если после распределения каждый из нас попал бы в сельскую школу(как это планировалось в Обкомах партии), то мы могли преподавать в школах многие технические дисциплины, тем более, что школы переводились на одиннадцатилетнее образование, предусматривалось в течение трёх лет один день в неделю школьники будут на производствах города и в селе осваивать рабочие специальности. По окончании школы каждый ученик получал аттестат о среднем образовании и документ о получении рабочей специальности столяра, плотника, кулинара, парикмахера, сантехника, электрика, токаря-станочника, ткачихи, специалиста по доильным аппаратам и др.(сотни различных специальностей было представлено в средних школах). Так наша страна решала вопрос о техническом оснащении кадрами строек пятилеток. Ни о каких безработицах мы в то время не знали и не представляли, что когда-нибудь в нашей стране будет безработица.
За тунеядство наказывали, о безработице слышали мы, что она только в капиталистических странах, а мы же стремимся к победе коммунистического труда, у нас безработицы не может быть!
…Так вот, на первом курсе я остался с матерью один, отец умер, прожив после операции полгода. На втором курсе я женился, и после окончания института у меня уже было двое детей: Серёжа-3 года и Надя-1 год. Так что надо было искать работу, чтобы кормить семью. Правда, меня распределили в свиносовхоз, находящийся в 100км от города, но, учитывая наличие жены и детей, меня направили в среднюю центральную школу города номер 6. Это была четырёхэтажная школа, недалеко от реки Иртыш, недалеко от исторического музея (располагающегося в бывшем доме губернатора Семипалатинска, в котором ещё Ф.М. Достоевский бывал на балах, после отбывания пяти лет в омском остроге и вольном поселении и службе в Семипалатинской крепости, подчинявшейся омской губернии). Я обратился к директору школы, показав мой документ о распределении в школу №6. К моему удивлению и радости директор сказала(Зоя Гавриловна Пучкова), что у неё четыре преподавателя физики и места для меня нет. Ну, и прекрасно!
Я в тот же день устроился на работу в техникум лёгкой промышленности: учителем физики и математики. Кроме того, меня взяли и на должность лаборанта кабинета физики и химии, кроме того, уже включили в комиссию экзаменационную по приёму студентов на первый курс. Конечно, мне просто повезло, что там работал Ревкат Гайнанов, с которым мы два года занимались в секции по фехтованию. Он-татарин, а директор-казах, а приём, конечно, и преподавание ведётся на русском языке и нужны хорошие специалисты. Вот так я попал в неплохое место сразу же после окончания института. Начались экзамены, параллельно шла работа лаборанта, вроде жизнь неожиданно повернулась ко мне самой нужной стороной. Я даже получил первую зарплату, радостный принёс домой первые заработанные деньги. Нет, я когда учился, то всё равно уже работал: в самом институте на полставки делил с Сергеем Белозёровым лаборантскую должность в кабинете радиотехники и электротехники(работали сразу после занятий). Потом, после занятий я ещё подрабатывал на курсах в автошколе ( преподавал математику, электротехнику, химию по специальной программе для механиков в автошколе), потом ещё с несколькими учениками 5-6 классов по методу репетитора. Финансовая сторона этих потугов была достаточной на первых порах для содержания семьи, тем более, что жена моя работала на швейной фабрике и получала около 100 рублей. В 1961 году была реформа денег, укрупнившая наши деньги в 10 раз. Почти тридцать лет у нас в СССР цены оставались постоянными и привычными: мороженое стоило 14 копеек, молоко-18 копеек литр, булка хлеба -20 копеек, килограмм колбасы-2рудля 20 копеек, мясокомбинатский пирожок с ливером -4 копейки, стакан газированной воды из автомата -3 копейки и т.д. Пенсия была 120 рублей, как говорят, на жизнь хватало. Я получал повышенную стипендию 33 рубля, 22,5 руб. за полставки лаборанта, около полусотни за остальные приработки, то-есть вдвоём мы получали около 200 рублей, на пять человек по 40 рублей в среднем на месяц( если перевести на булки хлеба, то получалось: на рубль-5 булок, на 40 рублей-200 булок; если перевести на сегодняшний день, то булка хлеба стоит 15 рублей, 200 булок будут стоить 3000 рублей; а если снова вернуться ко всей семье, то на пять человек-это 15000 рублей, конечно, не рай, но жить можно).Когда я работал лаборантом, то в моём распоряжении было обеспечение материалами занятий по фотоделу: фотоаппараты, фотовспышки, проявители, закрепители, фотобачки, фотоувеличители и многое другое. Даже 16-ти и 8-ми миллиметровые киноустановки, для демонстрации снятых самими фильмов. Правда, звук нужно было синхронно монтировать с магнитофоном катушечным, типа «Мелодия», одной катушки могло хватить для записи воспроизведения в течении 3-х часов. Правда, найти нужную запись было трудно, постоянно приходилось перематывать катушки то вперёд, то назад. Я, конечно, то же фотографировал, как любитель, но до совершенства довести это фотодело у меня не хватало времени.
 И вот, на моей новой должности в техникуме мне заказывают к началу занятий сфотографировать спортсменов техникума, имеющих разряд, и организовать фотовыставку. Вот где я пожалел о том времени, когда все фотоматериалы были под моим ведомством , но я не смог как следует отработать нужные операции. Я сфотографировал тех спортсменов, которые уже приехали и жили в общежитии. Но даже и этих я не смог как следует оформить фотографии. Процесс фотографирования и получение фотографий в то далёкое время требовал выполнения строгих технологических правил: пленку(36 кадров) требовалось перемотать в фотоаппарате в непрозрачную кассету, затем вынутую кассету в темноте заправить в специальный фотобачок, не пропускающий света, затем залить проявитель(заранее приготовленный), имеющий строго определенную температуру, близкую к комнатной или чуть выше, потом через определённое число минут вылить проявитель и промыть водой фотоплёнку, затем залить закрепитель и продержать нужное число минут, затем вылить и промыть водой и уже потом можно на свету высушить полученные негативы. Через несколько часов плёнка высохнет, потом можно в специальной тёмной комнате с красным светом при помощи фотоувеличителя печатать фотографии на специальной бумаге. Опять опуская в ванночки с проявителем, промывая в воде, потом с закрепителем, опять промывая, потом высушивая на специальном глянцевателе. Вот такой , длиннющий был процесс получения фотографий. Конечно, где-то в начале проявления я в торопях не измерил температуру раствора, она оказалась выше нормы и плёнка практически облезла и лохмотьями плавала в растворе. Вся работа пошла насмарку, просто несколько часов было выброшено коту под хвост. Но самое неприятное было в том, что я не мог собрать снова спортсменов для фотографирования, их уже отправили на сельхозработы. Что же делать