был бы

Первозданная смелость наказывается бессонницей.
Ты чересчур нежно касаешься, чтобы пораниться о мои шипы.
Ты чересчур искренне любишь, чтобы прятаться, как со всеми.
Ты чересчур любишь, чтобы отдавать меня миру.

Маскировать свои шрамы,
промывая уксусом собственный взгляд.
Вмещать свою нежность и ласковость
в угловатые ‘lyublyu sku4aju cem’ мобильника.
Каждую ночь разбиваться о колючие скалы
Чайкой с завязанными глазами.
Облизывать соль с камней жадными сухими губами.
Вытирать рукавом кровь со рта
И целовать разбитые о стены костяшки пальцев.

Ты далеко…
Говорить, стиснув зубы и сжав кулаки.
Ты далеко…
Промокать бумагой размазанную тушь в туалете клетки-офиса.
Ты далеко…
Хватать ртом ледяной морозный ветер, чтобы хоть чем-то заполнить пустоту внутри.
Ты далеко…
Истерично смеяться на вопрос «как ты?»
И закатывая глаза, многозначно пожимать плечами.

Выучить на память ночной вид из окна в положении «лежа»..
Нервно грызть ногти и бить током.
Шаркать ногами по блестящему паркету, мечтая разбудить что-то живое за стеной,
Что-то умеющее говорить и клипать глазами.

Хлопать дверью и, уткнувшись носом в мокрую подушку, считать гласные в твоих смсках.