Чеслав Милош. Из циклаГолоса бедных людей

       Песенка о конце света.
       ......................


       В день конца света
       пчела жужжит над цветком настурции,
       чинит рыбак побескивающую сеть,
       прыгают в море весёлые дельфины
       воробьишки пьют воду из лужицы,
       и у змеи желтая кожа - как и положено.

       В день конца света
       женщины идут с зонтиками по полю,
       пьяница засыпает на краю газона,
       на улице варево продают, криками зазывая,
       подплывает к острову лодка с жёлтым парусом
       звуки скрипок в воздухе льются,
       раскрывается звёздная ночь

       Те, кто ждал громы и молнии
       считают, что их обманули.
       А те, что ждали знаки свыше и звуки архангельских труб,
       не верят, что наступает конец света,
       и пока в небесах луна и солнце,
       пока шмель подлетает к розе,
       пока еще родятся детишки
       никто не поверит в конец света.

       Только седой старичок, похожий на пророка,
       но не пророк, потому что занят другим делом
       говорит, взвешивая помидоры:
       А другого конца света не будет,
       другого не будет.


       Песня гражданина.
       ....................


       Этот камень помнит высохшее море
       и миллионы белых рыб, которые бились в муках -
       я вижу муравейник людей, нагих и белых,
       несвободных. Вижу краба, который их пожирает.
       
       Бедный человек
       Я видел как государства гибли и исчезали народы,
       Бегства цезарей и королей, могущество тиранов,
       Однако, могу сказать в этот час, в эту минуту,
       что всё-таки я - есть, хотя вокруг всё гибнет,
       Что живая собака лучше дохлого льва,
       как говорится в Писании.

       Бедный человек,
       я сижу в холодном кресле с прикрытыми веками,
       вздыхаю и думаю о звёздном небе,
       об неэвклидовом пространстве, разделяющейся амёбе,
       и высоких термитниках.

       Когда я хожу, я сплю, а во сне вдруг представится явь мне.
       и, преследуемый, я бегу, обливаясь потом.
       А на площадях городов, охваченных яркой зарею,
       под мраморными остатками разрушенных ворот,
       торгуют золотыми изделиями и водкой.

       А ведь не раз я был порою так близко,
       Проникал в сердце металла, в дух воды, земли и огня
       и неведомое мне открывало своё лицо,
       как открывается тихая ночь, отражаясь в спокойном потоке.
       И встречали меня приветом сады меднолистые,
       Которые гаснут, если к ним прикоснуться.

       И близко, тут, за окном - оранжерея миров,
       где маленький жук и паук равны планетам,
       где, как Сатурн, разгорелся бродячий атом.
       А рядом жнецы пьют из холодного жбана
       в жарком лете.

       Этого я и хотел, и ничего больше. В старости
       я как Гёте,стану перед лицом земли,
       и познаю её, и соглашусь с нею,
       с твореньем, возведённым будто лесная крепость
       Над рекой изменчивых блесков и зыбких теней

       Этого я хотел.И ничего больше. Но всё же
       наверно, кто-то всё-таки виноват?
       Кто виноват, что у меня отняли
       молодость, зрелый возраст, лучшие мои годы,
       которые были заполнены ужасом. Кто же?
       Ведь кто-то всё-таки виноват, о, Боже?


       Я теперь думать могу только о звёздном небе
       и о высоких термитниках.



       Сырое, но сохранить негде.