Святогор

На фотки у тебя не оставить записок,
В окруженье друзей, выпадая из лиги,
Вспоминая, баланду лакать из загаженных мисок,
Задирая на новые звезды с вселенными лики.
Опоздать, разевая свой рот поглотить города,
И смотреть как мерещатся прыгая сферами блики,
В потемневших от ручек комет столбовых небесах.
Запускаю свой Паркер в бумажную гладь,
Размалеванной, светской, летящей мышленьм ракетой,
Чтоб сорвавшись стремится безбрежного суть отыскать,
Удаляясь от будней болеющей нами планеты,
Искупаться в иллюзиях наспех скривленного рта,
Разукрасить на площади вспышки из детского бреда.
И пропасть как голландец в лелеющих глас облаках,
Чтоб для тех кто шагает вперед оставаться примером.
Неприличии положенных сверху. на дружбы матрас.
Оттереть от него свои пролежни грязного тела.
Точно так же смотреть в эту дымку заманчивых глаз,
Расширять все обильнее мысли мирские приделы,
Человеческих чувств, и ошибок взведенных на нас,
Кто то молится, пусть, я не тот кто сеё запретит,
Если это кому то так важно, и необходимо,
Но к чему расскажи, будет кто то стоять на пути,
Перед тем как в конечном итоге надменно сойти,
В обнаженное чрево закупленной ране могилы.
Все по рыночным ценам. что ж, каждый придет,
Образумится, выскажет мненье, и встанет в сторонке,
Только я вспоминаю покинувших дома уют,
Приходящих в гробах, безымянных листах похоронки,
Ты получше меня оцени перед тем как взрыхлить,
И засеяв бразды, под уздцы сыромятны взять вожжи,
И хлыстнув по спине, обратится с вопросом к рабу,
Что бы тот словно рикша распихивал сонных прохожих,
К твоему постаменту везя своих юных подруг,
Что потом словно солнце себя заходя приворожить,
По привычке сменив в карауле колдунью луну.
Ты меня из созвездий рисуешь смешной и хорошей,
Под собой поправляя скрипящий, сутулистый стул.
Да я знаю что ты обращаешься ради чего то другого,
И быть может тебе глубоко наплевать на меня,
Когда ты приходя хочешь вытянуть свежее слово,
Из почти что храпящего в пене на гонках коня,
Ну да ладно, как есть, но я все же надеюсь, иному,
Облачаясь в отличье смурных и ненастных тонов,
Приклонивши чело на тебя одевая корону,
Целовал эти локоны павших на плечи волос.
Обаятелен вкус, занесенного в красную книгу,
Над волною поднявшись пропорет серьгою блесна,
Так и мы как то помнишь с тобою упав на перину,
Пропадали в плененных неясностью брезжащих снах,
Я включаю пробег, эта лента звучит для тебя,
Стимулируя факелом вспыхнувший лес переборов,
Где то там отошедшее в зарево марки костра,
Остывая оставили плеши надетых уборов,
Наводящего леса на округ дымящейся страх,
Распрямившего крепкие плечи корней Святогора,
Что же давай не скучай, я вернулся к тебе как всегда,
Ты же знаешь как мы процарапали в порах тропинку,
Разрешишь, я по крепче прижму тебя шёпотом молвя сестра,
Чтоб укрыть если нужно на миг, от настырных легатов,
Посмотри в эти счастьем и радостью полных слезах,
Пошатнулась привычных основ и понятий опора.
Что же спорить, как правило выпадет снова дурак,
В подкидного тасующий шулер, когда станет много,
На окрашенных в траур игральных смухлюют домах,
Мы на кон ставим наше сознанье и веское слово,
Чтоб когда проиграв превратится в распущенный прах.
Но теперь это в моде, ведь кто то кому то солжет,
И пустеющей трон будит в дымке манить непреклонность,
Чтоб потом заключит её в теплых дрожащих руках,
Или вывести бросить в подвал проявляя жестокость,
Эта слабость людская создать окружающим страх,
А потом отдавая приказ это все уничтожить,
И сказать что опять кто умер отважно за нас,
Записать новый праздник и днем это все подытожив,
Накрывая на стол позвонив сделать свежий заказ,
Это пища, она для умов из обычных прохожих,
Что скитаясь пытаются что то терять проходя,
Вот и я, как чужак не на что на земле не похожий,
Рисовал пирует на ракеты летящей хвостах.
Я к тебе заглянул, и в петицию вписывал шорох,
Копошений известных имен, и забытых трактат,
Что ж достать снова меч из зардевшихся прихотью ножен,
Чтоб на страже стоять охраняя от горьких утрат,
Попытаться умывшись стеснением приблизится к ложу,
Где рубцом поцелуи играли в румяных щеках.
Возлегая красою манящей, что многих так гложет,
Зацветет обомлев, прелесть бережно выйдет из ваз,
Наложить макияж по припудренной пряностью кожи,
Стать как прежде придворным шутом, чтобы радовать вас,
Интеллекта настаивать в бочках бродящие дрожжи,
Чтоб сквозь зубы цедить своих мыслей волшебный нектар,
Напоив всех кто страждет, познания враз приумножить,
Пачкой зрелых вопросов, и часто волнующих фраз.


Юльке написано