Роковой выбор

       

Наркотики приносят людям страх,
Опасность, боли и в итоге смерть!
Но невозможно просто на словах
Подробно их и точно рассмотреть.
Я вам поведаю, друзья, о них немного
В моей истории о девушке одной.
Итак, томить не буду вас излишне долго:
Она пришла к своей подруге раз домой.
 Вначале они весело болтали
О разных своих личных пустяках,
Как вдруг подруга резко шприц достала
И начала вертеть его в руках.
Тут девушка вскричала и взглянула,
Как мать на провинившуюся дочь,
А та ей равнодушно улыбнулась:
«Прости, но мне без них уже невмочь».
- Но это-смерть! Ты что, не понимаешь?
- Да мне уже на это всё равно.
Ты многого, подруженька, не знаешь,
Уже не жаль мне в жизни ничего!
Поверь мне, это помогает,
Ты забываешь всех и обо всём.
Мир будто бы вокруг тебя летает,
А ты как будто к миру ни при чём.
Запомни, если вдруг беда случится,
Могу тебе достать, не будет сложно.
- Нет, это же не ты, моя подруга!
 Не верю, это просто невозможно!
Прости, но мне пора, а ты очнись:
Пойми, ведь не найдёшь ты счастья в этом.
-Ну что ж, прощай, но ты не усомнись
Ведь я не тороплю тебя с ответом…
А девушка домой всё торопилась
И думала лишь только об одном:
О том, как же подруга опустилась,
Теперь они уже с ней не вдвоём.
Внезапно на пути ей повстречался
Её любимый парень, но беда:
Он с девушкой какой-то обнимался
И с трепетом смотрел он ей в глаза.
А наше бедное, несчастное создание
Бежало с того места живо прочь.
«Подружка моя, жаль, что ты не рядом,
Ведь только ты смогла бы мне помочь.
Кому теперь поведать о страданье,
Кому довериться теперь уж я смогу?
Ах, моя милая, несчастная подруга,
Ну как же ты «наткнулась на иглу»?
Она бежала быстро, спотыкаясь,
Она не видела ни улиц, ни людей,

Она всё шла, от горя задыхаясь,
И жизнь казалась сном кошмарным ей.
Она зашла домой уж ближе к ночи,
Но утешенья дома не нашла:
Из домочадцев жив был только отчим,
А мать её давно уж умерла.
Фотоальбом лежал её на полке,
Она его, как библию, взяла:
Сначала лишь поцеловала только,
А после этого листать уж начала.
 Минута… всё лицо слезами
Покрылось, точно небо облаками,
И шепчут тихо нежные уста:
«Ах, мамочка, со мною нет тебя.
Нет рядом никого: подруги, парня,
И ты ушла давно уж от меня,
Наверняка нет тяжелее камня,
Чем невесомый камень – пустота …
Стоп, где же мой пушистый и любимый,
Мой маленький котёнок, где же он?»
Его разыскивает девушка уныло,
«Ах, может, побежал он на балкон?»
Она зашла, но на балконе нет котёнка,
Ах, как на улице спокойно, тихий снег
Кружится, затем падает легонько…
О нет! Но что лежит такое на земле?
Одним движением оделась и обулась,
Рыдая, как обиженный ребёнок,
Она спустилась вниз и ужаснулась:
В снегу лежал безжизненный котёнок.
Нет, девушка уж больше не рыдала,
Она неслась куда-то отчуждённо.
Куда? Она сама не понимала,
Но знала, ей не будет больше больно.
Несутся ноги вверх по лестничной площадке,
Рука стучится громко прямо в дверь.
Она приоткрывается украдкой
И девушка вдруг в комнате теперь.
Стоит её подруга и смеётся:
-Ах, как недолго ты была горда!
А девушка с истерикой уж бьётся:
-Ну что, ты их достала для меня?
-Конечно, я дала же слово,
Достала у серьёзных, важных лиц.
Бери, здесь всё уже готово.-
И тянет ей с улыбкой тонкий шприц.
Рука дрожит, глаза слипают слёзы,
Но его девушка опасливо бёрёт.
Она не думает, что это всё серьёзно,
Она по-прежнему чего-то ещё ждёт.
- Не бойся, милая, иди, закройся в ванной,
Не думай ни о чём, ты спасена.


Начнёшь ты снова жить и, как ни странно,
На счастье ты уже обречена.
Не будет больше тех воспоминаний,
Не будет слёз, не будет темноты.
Не будет больше никаких терзаний:
И жить придётся от иголки до иглы.
Её несчастная, дослушав, удалилась,
Направив к ванной взгляд, туда пошла.
Затем там девушка боязливо закрылась
И устремила к зеркалу глаза.
Она смотрела долго, безнадёжно,
Сжимая ненавистный шприц в руках,
Она шла к зеркалу так тихо, осторожно,
Её терзал неведомый ей страх.
Смотря в него, как будто бы прощалась
Она сама с собой, она одна,
Она не плакала, она не улыбалась,
Лишь безысходность на лице её видна.
Но отраженье расплывалось тихо,
И не поверила она своим глазам:
Там, в зеркале, она хохочет дико
И в ведьму оборачивается там!
Нет больше джинсов – они платьем стали,
И развивалось оно в разных сторонах
А волосы так быстро отрастали
И потемнели прямо на глазах.
Ах да, глаза… они и впрямь ужасны-
Они сверкают злом из темноты,
А губы чёрные с ухмылкою опасной
Твердят отчётливо и ясно: « Это ТЫ!»
Тут девушка в испуге раскричалась
И шприц свой уронила на бегу.
Она уже к двери было помчалась,
Но взяв за ручку, обернулась резко вдруг.
И след простыл той ведьмы в зазеркалье,
Стоит там дева снова, как ни странно.
Подняв свой шприц, она привстала
И выдавила всё из шприца в ванну.
Открыла дверь, а там уж ждёт подруга:
- Ну как, теперь-то ты довольна?
Ты чувствуешь, тебе уже не туго?
Тебе легко, спокойно, безмятежно, вольно?
- Прости меня, я не смогла,
Клянусь, ведь я уже хотела…
Но тут внезапно я прозрела
И ничего не приняла.
- Какие ж нынче в мире страсти…
А где же шприц тогда, скажи?
- Его я выбросила, к счастью,
Ну, если что не так, прости!
-Как ты посмела? Убирайся!
Нет благодарности в тебе.
Уйди, оставь, не возвращайся,
Здесь места больше нет тебе!


И девушка, быстрее пули
Сбежала из квартиры прочь.
Она так глубоко вздохнула:
«О, как бесценна эта ночь!
Ещё минута и могло бы
 Меня уж в мире и не быть,
Но я себя переборола,
Я счастлива, что буду жить!»
Она шла медленно и тихо,
Осматривая каждый дом,
Снег шёл стремительно и лихо,
Но мысли были не о нём.
А девушка уж на подходе,
 И видела она сквозь снег,
Как у её подъезда вроде
Стоял какой-то человек.
Она сначала испугалась,
Хотела было и уйти,
Как вдруг до боли близкий голос
Сказал ей нежное: «Прости!»
- Прости, любимая, родная,
Сегодня днём я опоздал.
Я знал, я помнил час свиданья,
 Но я никак не успевал.
Сегодня, милая, с утра, ко мне приехала сестра…»
Тут девушка к нему прижалась
И заревела, как дитя.
- Так вы с сестрой там обнимались
И говорили, так шутя?
А слёзы счастья и спасенья
Всё выливались из очей,
И руки жадные, хворые
Опутали его сильней.
Тут вспомнила она о ведьме,
И, пораздумав, поняла,
Что вовсе это не колдунья –
Это она сама была.
То зеркало ей показало,
Какой она могла бы быть,
Если б она не отказала
То, что в шприце, употребить.
То зеркало раскрыло душу
Любого в мире наркомана:
Она пуста, она тревожна
 И умирает слишком рано.
 Тут дева наша прошептала:
«Так не бывать же мне такой!»
- Ты что-то, милая, сказала?
- Нет, ничего, мой дорогой…