28. Пролог

С чего начать – всегда вопрос,
И как потом остановиться,
И по пути еще не сбиться,
Под монотонный стук колес.

Начать и сделать первый шаг,
Или последний перед бездной
Всегда трудней неимоверно
А между ними все не так.

И я начну издалека,
По крайне мере показаться
Так может если не вчитаться
И не задуматься слегка.

Задуматься, потом понять,
Почувствовать – еще важнее!
А хочешь проще и быстрее?
Не стоит даже начинать.

На жизни бег всегда различно,
Натуры разные глядят,
Одни спокойно, безразлично,
Другие мечутся, вопят.

Одним не нужно озаренья,
Не нужно вспышек чувств и слов,
Души неясного томленья
Под странным термином «ЛЮБОФФ».

Холодный ум (когда в наличии),
Комфортный быт, карьерный рост,
Чтоб соблюдались все приличия,
Им чувств не страшен передоз.

Они с бездушным прагматизмом
Идут вперед за шагом шаг,
И знают, что хотят от жизни,
В которой редко что не так.

Для них мечты – скорее планы,
На день, на месяц и на год,
В душе не оставляет раны
Жестокой жизни хоровод.

Девчонкам – не мечтать о принцах,
Машина, дача и гараж -
Вот жизни их нехитрый принцип!
Ее мы или она нас.

И все просчитано до гроба:
Учеба в школе, институт,
Работа, секс, женитьба, роды,
И вот уже в гробу несут.

Несут с блаженною улыбкой,
На правильных чертах лица
Умершего в кровати хлипкой,
Еще при жизни мертвеца.

Другие ищут что не знают,
Мученья, глупые мечты -
Их день за днем сопровождают
В потоке праздной суеты.

В плену бунтарского безумства
Мечтают перестроить мир,
Им чудеса, им красок буйство
Подай на этот жизни пир!

А красок нет и пир не очень,
И чудеса все лишь в мечтах,
И день уже клонится к ночи,
Крадется тихо липкий страх.

И страшно, что уже, быть может
Не повстречаешься с мечтой,
Той, что всего тебе дороже,
Заветной, чистой и большой!

Ведь может не случиться чуду,
И жизнь пройдет вся в суете,
Умрешь, зароют, позабудут
Да и забудут-то не те...

От этих мыслей сердцу биться
Мешает чувственный пожар!
От них ночами так не спится,
А утром страшный перегар.

Таких имеем два подвида
Людей живущих на земле
Надеюсь горькая обида,
Не проступила на челе?

За то, что я, негодный малый
Классифицирую людей,
В угоду собственной забавы
Как насекомых и зверей?

Поверь, почтенный мой читатель,
Я сам к таким принадлежу,
И я тебе не неприятель,
Скорей уж я с тобой дружу!

Года бегут, за годом год -
И "те" и "эти" замечали,
А этот вечный хоровод
Порой наводит на печали.

Они бегут быстрей, быстрей,
А в суете так мало смысла,
Мысль невеселая повисла:
Живем наверно для детей?

Ну ладно мы, а вот они,
Увидят в бархате алмазы!
Все ж получается не сразу,
И мы такие не одни.

У них исполнятся мечты,
Они не сделают ошибки!
Надежды их не будут зыбки,
И хлопоты не так пусты.

Но почему-то в глубине
Нам говорит незримо что-то,
Едва ли так за поворотом
Гламурно будет на земле.

Пройдут года, пройдут столетья,
И так как много лет назад
Слова все те же, наши дети
Для утешенья говорят…

Но полно, нас с небес на землю
Уже неплохо б возвратить,
Я Вам сейчас представлю Женю
И попрошу его любить.

О нем пойдет рассказ подробный
Возможно, он тебе подобно
Трудился, мучился и жил…
Про два подвида не забыл?

Слова те были не напрасны,
Здесь мало пролито воды,
И соотносятся прекрасно
С моим Евгением увы.

Увы, был яркий представитель
Классификации моей,
Судьбы злодейки искуситель,
Повеса... в общем, дуралей.

Мечтал он с детства нереально,
И романтически вполне,
Мечты его покрыты тайной,
Для окружающих, но мне -

Они известны без сомненья,
Ведь наш герой - товарищ Женя,
Придуман вашим был слугой,
Он на меня похож, постой…

Не слишком много откровений?
Не биографию пишу,
Итак, героя звать Евгений,
Сейчас получше опишу.

Его как в песне Розенбаума,
Летать, стрелять, гулять, любить
Учили с детства папа, мама,
Но не учили как прожить.

Но не учили как продаться
Дороже, выгодней, умней,
Для пользы дела притворяться,
И бить поклоны у дверей.

Он был начитан, образован,
Умен и весел средь друзей,
Юридически подкован,
Но был он все же дуралей.

Он в суете мечтал о дружбе,
Такой что длится много лет,
Не той, которая на службе
Или за столиком в обед.

Не той, с которою удобно,
Сулящей выгоды вагон,
Которой жертвуют спокойно,
Придя к начальству на поклон.

Еще хотел «любви до гроба»,
Взаимной, сильной, как в кино,
Чтоб «дураки» в ней были «оба»
И вместе было хорошо.

Чтоб даже дня бы друг без друга,
С любимой не могли прожить,
И ни какая в жизни вьюга
Их не могла бы разлучить!

Ну как, сложился хоть немного
Психологический портрет?
Таким как он, хватает бед,
И «дураки» увы не «оба»…

Но жизнь его слагалась штатно,
По крайней мере до поры,
Когда не повернуть обратно,
Приняв условия игры.

Он, как и все учился в школе,
Потом окончил институт,
Отдал свой долг на ратном поле
И дома создавал уют.

Имел непыльную работу,
Достаток средний, и семью,
Легко понятные заботы,
Да что я право говорю.

Но время шло, а чуда нету,
Рутина, скука и тоска,
Проходит жизнь, а счастье где-то,
Душа чего-то все ждала.

Конечно, были увлеченья,
И ярких вспышек сладкий плен,
Но постоянное томленье,
И горечь праздная измен

Не приносили облегченья,
И недалек уж день рождения,
Когда на торте «Три и ноль»
Напишет твердою рукой

Судьбы кондитер беспристрастно…
О, если б повернуть обратно!
С такими мыслями Евген,
Грустил и жаждал перемен.

А люд вокруг грустил нечасто,
Их не тревожил мыслей шквал,
Кто обустраивал хозяйство,
Кто на работе воровал.

Кто пребывал в сетях разврата:
Грибочки, травка, кокаин,
Кто «от зарплаты до зарплаты»,
А кто-то молча пил один.

И всяк однако был при деле,
И всяк был чем-то увлечен:
Кто утром поднимал гантели,
Кто просто был в себя влюблен.

Но Женю радовала мало,
Унылых будней суета,
А время шло, пора настала:
Судьба стучится в ворота…