Последний троллейбус

Как в странствие – в парк уплывает троллейбус.
Деревья грустны, словно вдовы в порту ...
Водитель, впусти! Я немного согреюсь,
пока ты в ночи бороздишь пустоту.

В карманах - пробоины дыр и записка:
«Прощай, не звони» - на английский манер ...
Я – ищущий в далях забвенья и риска,
отвергнутый бытом ночной флибустьер.

Все - в прошлом. А в будущем – цепью галерной
повесят на рее болтаться, как флаг ...
В салоне, пропахшем толпой и таверной,
кондуктор пригубит со мной за бродяг.

Троллейбус всплывет, неподвластный маршруту,
на дно остановки в простуженный мрак,
и золото листьев, ночную валюту,
швырнет мне охапкой влетевший сквозняк.

Окраины спрячут чахотный румянец
ночных фонарей – городских патрулей ...
последний троллейбус – летучий голландец
сорвет якоря ненавистных троллей.

Скорей бы минуть перекрестки, не парясь
в затисканых пробках, коварных как мель ...
но гаснет инерция – сорванный парус -
для тонущих в поиске новых земель.

Один, как и я. Так же клятый и мятый,
последний троллейбус - усы набекрень,
со мною повязан, как страшною клятвой,
последней надеждой на завтрашний день.

... пропавший, уставший - наказан пощадой:
на берег безлюдный взобравшись, хрипя,
ничком засыпаю с троллейбусным стадом
в напрасной надежде забыть про тебя.