Услышал шум. Шагнул поспешно...

Услышал шум. Шагнул поспешно
из кухни в комнату. А там –
в очеловеченной скворешне –
металась птаха безутешно
по всем углам.

Откуда гостья? Кто такая?
Фрамуга чуть отворена.
Как прошмыгнула ты, шальная?
Не понимаю ни хрена я.
Не понимаю. Ни хрена.

Рябит в глазах. Кого я вижу?
Не скворушка. Не воробей.
Похоже, юный соловей!?
Угомонись. Я не обижу.
Ручаюсь – хоть меня убей.

Тебя я сдуру чуть не хапнул.
Рефлекс укоротить успел
и – раму настежь… Улетел…
Прощально на компьютер капнул.
Точней сказать: легонько какнул
(что я уж после углядел).

К нам много лет являлось лето,
распахивали рамы в зной –
чтоб поздней осенью, вот этой,
неведомое чудо света
вдруг приключилось въявь со мной:

в такие узкие врата
с небес невнятных вихрь ворвался,
и осушил мои уста,
и весть внушил мне неспроста,
и на века в душе остался…

Я понял сразу же, почти,
всю суть – скулой упёршись в раму.
И повторял, невслух, упрямо:
«Какое счастье!», и «Прости»,
и «Мама… Мама… Мама… Мама…».



2003