Балада о Соколе и Горлице

По синему небу, под солнцем лучистым,
Голубка летала, с чисто белым пером.
Сокол над нею промчался со свистом,
Потом где-то сел на болоте гнилом.

Журчал ручеек от болота истоком,
Посохла от солнца в округе трава.
Сокол тот с кочки глядел зорким оком,
И говорил о себе он слова:

«Что ты за сокол? Где бывалая хватка?
Что ты , как малая пташка сидишь.
Ведь от тебя не ушла бы касатка,
Что ты, нахохлившись в землю, глядишь?

Нет, ты не сокол! Ты лягуш пучеглазый.
Жаль, ему стало юную душу губить.
А она пожалела тебя, ясноглазый,
В сердце вошла, что нельзя разлюбить.

Что-ж, оставайся на век одиноким,
Питайся мышами, да падалью всей.
Не станешь летать ты под небом высоким,
Не станешь царем ты лесов и полей.

В вороне черном найдешь себе друга,
И жизнь будет длиться твоя сотни лет.
Только не сделаешь с песней ты круга,
И не услышишь пенья птиц ты в рассвет.

 Станешь питаться отбросом с помоек,
Спать станешь в тухлом болоте гнилом.
Вкус позабудешь телец нежных соек.
И не рассечь тебе воздух крылом.

Вот, все то мне, судьба предвещает,
Если не выполню , что природой дано,
Знайте-ж! Как только солнце взыграет.
В высь поднимусь в небеса высоко!

ц
Камнем паду, и не ждите пощады,
Унесу всю добычу в расщелины скал.»
С клекотом молвил такие тирады.
Взмыл в небеса, и в точке пропал.

Утро вставало, забрезжил рассвет,
Солнце коснулось скалистой горы .
Горлица молвила: «Милый мой свет,
Долго ждала я вот этой поры»

Радуясь солнцу, плыла над землею,
Касаясь облака нежным крылом,
Гуси проплыли большою семьею,
Радуя глаз, бело-серым пером.

«Где ты мой сокол, где ты мой, ясный.
Знай же, любовь я твою приняла.
Милый, хороший ты самый прекрасный,
Видно судьба нас двоих здесь свела.»

Что-то вдруг солнце затмило на миг,
Горлица взмыло навстречу ему,
И одновременно вырвался крик:
«Милый мой, сокол! Дай тебя обниму!»

Сокол не слышал ее крика в полете,
Камнем он падал на нее с небес.
Видел, как гуси плыли в полете.
Скоро закрыл их собой темный лес.

Падал он камнем, а когти все сжались,
Грудью готов был ее уже сбить.
Глаза, увидал, ее счастьем светились,
Крикнул одно: «Оставайся ты жить!»

Чуть изменил свой полет и стрелою,
Мимо любимой промчался, как свет.
Не распрямив и крыла над землею,
Упавши на камни. Померк белый свет.


Видела, горлица ту смертушку милого,
Быстро спустилась на камни к нему.
Только нашла там уж тельце разбитое,
Да камни седые, как будто в дыму.

 « Что-ж ты судьба надо мной посмеялась,
Любовь лишь на миг дала, и взяла.
С любимым навеки теперь я рассталась.
Мне его подарила, и назад забрала».

 На камнях лежала змея недалеко.
Слышала, радостно кто-то вскричал.
Видела, как ринулся сокол свысока.
На горлицу падая, в камни упал.

 Была голодна та змея, та гадюка,
Готова была заглотить хоть орла.
И вниз заскользило холодное брюхо,
Недаром она кровожадной слыла.

По милому горлица слезы роняла
Змея же ползла к находке своей.
Увидев змею, она ей прокричала:
«Ползи прочь отсюда! Иль меня не жалей!»

В нежную шею, вонзились два зуба.
Был молниеносным гадюки бросок.
Рядом лежали юных два трупа,
А с ними змея, свернувшись в клубок.

 Вот так погибла, любовь двух сердец.
В сердцах тех юных гордость жила.
Поэму любви той поведал певец.
Я верю, что в птицах любовь та была!