Война детей

 
Две маленькие фигуры в ночном лесу торопливо идут к какой то заветной цели. От недавно прошедшего осеннего мелко моросящего дождика на деревьях свисают бусинки дождя. Если затронешь ветку, то на тебя обрушится целый водопад холодной воды. Она заливается за шиворот, стекает по спине и мурашками бежит по всему телу… Под ногами опавшие полусгнившие темные листья. Они уже не шумят как месяц назад, когда было солнечно и сухо… Темный лес молчал. Не было слышно ни птиц, не зверей, ни глухой канонады пушек. Наверное Боги забыли про этот уголок Земли…
- Быстрее Алена, скорее!
- Ваня, я устала…
- И зачем же ты пошла за мной? Куда тебя девать? Это опасно же!
- Долго еще?
- Нет. Тут недалеко. Вот там, за теми деревьями. Я знаю.
Пар из-за рта, когда говорил Ванюша, стал виден четче. Солнце видимо поднимается, но низкие тучи не давали ему обогреть и осветить землю. Шла холодная и голодная осень 1943 года…
Мальчик и девочка добрались до места к которому так торопились. Это была оставленная позиция противоборствующей стороны, нашей стороны. Линия, которая не смогла остановить наступление Германии. Среди истерзанной взрывами земли двое ребятишек пробирались осторожно. Там, в нескольких сотнях метров находится вражеские укрепления.
- Ваня, мне холодно..
Синие губы хрупкой девушки дрожали. В растрепанных грязных волосах застряла веточка какого то дерева. Мальчик остановился.
- Тише, а то услышать Враги. Немного, сестренка осталась. Еще чуть – чуть. Он нежно убрал с ее волос эту веточку. Погладил по темным волосам, посмотрел в ее глаза. В них он прочел ответную нежность доброго родного сердца. А еще он видел в ее глазах восхищение им, им как героем, как взрослым мужчиной.
Еще бы, ведь он пионер! Он защитник своей Родины. На него только может рассчитывать вся страна, товарищи, которые живут с ним бок о бок.. Его мама... их мамочка, глаза которой он все еще помнит. Помнит как ее увели фашисты, а они сидели в выгребной яме и наблюдали. Сидели тихо и сжимали зубы с сестрой. Он стал старше. А потом ушел в лес с остатками жителями к своим солдатам. К тем, что недавно были здесь, пытаясь сдержать натиск фрицев.
Он слышал как командиров партизан говорил о том, что на линии остались целые пушки и если бы удалось пробраться на лини. Брошенной обороны, прицелиться в штаб немцев и уничтожить их всех.. Ваня научился у раненого солдата управлению пушкой. Научился со слов прицеливаться и заряжать пушку. Научился нехитрому военному делу. А потом этот добрый дядька умер… А он привязался к нему как к отцу… Похороны прошли быстро. Тогда то у холодного тела его друга, его отца, его учителя и созрел План.
- Вот мы и пришли, Аленка. Поищи тут снаряды. Но будь осторожно, ползай как змея.
- Хорошо.
Мальчик взялся за ручку настройки. Она была тусклая и холодная. Попробовал надавить. Поддалась. Пушка была завалена налево, так как колесо было повреждено, это затрудняло прицеливание, но все же мальчик уверенно крутил ручки. Выводил прицел на линию огня. Уверенно и целеустремленно.
- Ваня, я нашла только один снаряд. Он тут недалеко. Поднять не смогла.
С неба начали падать мелкие капельки влаги. Действительно, на всей позиции был только один снаряд. Он лежал в грязи и был не сразу виден, но острое зрение девочки сделало маленький шаг на пути к победе. И вот уже снаряд в пушке, вот уже цель наведена. Но мальчик медлить нажать на спуск.
- Ваня я совсем замерзла и не чувствую своих ног, - почти хныча произнесла Аленушка.
- Потерпи, скоро будет все окончено.
Он посмотрел на нее. Мамин плащ был велик и кофта тоже. Штаны уже были порваны в коленках. А вроде он недавно зашивал ее колготки и эти штаны, или на другой штанине? Сейчас не видно того, где он зашивал. А на ногах замотанные портянки… промокшие и утопающие в грязи и слякоти этого утра.
- Милая, вот закончим это дело и я тебе отдам свои ботинки. Они немного великоваты мне, но с носком они будут в самый раз. Ведь скоро зима.
- Ваня, обещай мне, что все будет хорошо?!
- солнышко, любимица моя, все будет хорошо. Сейчас мы уничтожим эту «сволочь». Наступит мир. Будет солнце.
Он обнял свою сестренку, как отец дочь. Прижал к своей худенькой и хлипкой груди, поближе к своему чистому, не по детски сильному сердцу.
- Обещай, что если со мной что-то случится, то ты позаботишься о себе. Если я умру, то возьми себе эти ботинки, они хорошие, еще долго прослужат. И вот тебе еще – кусочек хлеба, я специально берег для тебя.
- Спасибо, - смущенно сказала Аленка, и тут же в животе что то заурчало. Еще бы, в это время еду трудно было достать...
- А теперь, сестренка приготовься. Когда я нажму вот сюда, то раздаться сильный гром. Надо открыть рот, чтобы не оглохнуть. Или лучше иди в лес. Я тебя догоню.
Девочка не сопротивлялась. Она тихонечко поползла по тому пути, что прибили сюда вместе с братом.
Мальчишка еще раз проверил все данные: выставленные углы и поправки на ветер. Еще раз….в очередной раз, Ведь выстрел не должен быть холостым. Один выстрел. Выстрел, который должен переломить войну. Он знал, что если он уничтожит врага, то, как сказал командир, они вернут родную деревню. А это значит вернут маму и папу. Бабушку и тетю Валю, которая обычно поила их молоком и угощала пирогами. У нее не было детей…
Выстрел, ради которого он рискует своей жизнью и жизнью близкого человека. Руки легли на рукоятку. Теперь нажим, но рукоятка на поддалась. Сильнее. И…
Выстрел оглушил молчаливый лес своей неожиданностью. Мальчишка сам не ожидал… пушка подпрыгнула и замолкла. Недалеко раздался взрыв. Крики немцев и вой сирены прорезал испуганный лес. Ваня резко выпрямился. Он видел, как горела постройка, на котором висели полотна вражеского войска – ненавистный флаг с крестом. Раздались выстрелы, которые отрезвили его победу. И он бросился бежать в лес. В спасительный лес.
И две фигуры спешили как могли обратно, в глубину леса. А за спиной раздавались все ближе крики врагов и лай собак.
- Беги Алена, беги как можно быстрей и не останавливайся. Я их здесь подожду. Я отомщу им. Скажи командиру, что враг побежден! Беги!
И она послушалась. В его голосе она слышала не только приказ старшего брата, но и огромную нежность, заботу и любовь.
 
***
 
Острые облетевшие высокие ветви деревьев смотрели в свинцовое безразличное небо. Пытаясь удержать его на месте, зацепить костлявыми ростками и остановить, словно двигало ими желание прекратить всю эту бесполезную и бессмысленную войну. Туда же был устремлен мертвый взгляд единственного уцелевшего глаза того, что когда то было Ванюшей. Он лежал там, где совсем недавно расстался со своим родным и близким человеком - сестричкой. Распростертое тело лежало в нелепой для этого места позе. Крови не было видно, возможно от того, что капли с неба омыли раны, стекая ручейками, а земля приняла все то, что пролилось на нее. Вокруг стояла тишина. Тишина, которая давит на уши, которая почти звенит в голове, но маленькому, сломленному телу уже все равно. Нелепость заключалось в том, что руки были сложены на груди, а ступни Ивана были обнажены и положены бережно на землю – ровненько, так кладут в гроб самых родных людей, а потом стоят у ног и омывают своими тяжелыми слезами ступни того, кто защищал их от невзгод, того, кому принадлежало сердце… С неба все капал дождь, словно продолжал молитву всех загубленных войной душ.
А в стороне от Ванюшки лежали поношенные, сырые и грязные портянки.