Вновь луна, словно серп, разрывает мне грудь

Вновь луна, словно серп, разрывает мне грудь
бесконечной свободой. И всё небо в звёздах.
В эту тихую ночь невозоможно уснуть,
а в другую умру я… Уже будет поздно.

Я молчу и трясусь, как у стенки стоящий,
ждущий выстрела в спину за чистую душу.
Где найти вас, скажите, таких настоящих?
Чтобы бросили смерти в лицо: «Я не трушу!»

Чем отмыть ваши грязные души, крысята?
Кровью слабых? Слезами невинных? Ответьте!
За короткую жизнь я лишь встретил десяток
тех, кто выйдет меня хоронить на рассвете.

Да и я не святой, но как вы — никогда
я не буду марать свою душу! Негоже.
Неужели пройдут, как и счастье, года?
И нам нужно за всё отвечать будет, Боже?

Эта жизнь коротка, как раскат грома в небе,
что будил нас той зимней, холодною ночью.
Правды, веры, любви, справедливости мне бы!
Но давным-давно всё это порванно в клочья.

По кускам, в эту ночь, свою душу сшиваю.
Звёзды, словно иголки, вновь глаза протыкают.
Смерть пред взором восходит, совсем как живая.
А я и не знал, смерть, что ты такая.

И когда мне вдруг станет совсем уж не в мочь,
я, махнув рукой, скажу: «Ерунда».
Не умру в эту тихую, чёрную ночь.
Не умру я… А просто усну навсегда…