Евпатория
Гёзлёв, ещё один Кучук-Стамбул
на греческих камнях Киркенитиды.
Вдоль променада - маяковский гул
и ленинской туфты кариатиды.
Под бронзой кепки санаторных дней
зудят банкрота-изваянья рожки.
Но в пику обветшанию камней
и шелушенью известковой крошки
Гёзлёв-ата, пергаментный старик,
за глинобитным временем заборов
сгущает некий крепнущий язык
для арабесок и переговоров.
Аллах велит - взирать издалека
на женщину змеино-расписную...
Но звать насущным хлеб ракушняка,
но рукопись лелееять одесную!
Алла акбар! - кивну нукеру-дню,
не умаляя таинства крещенья.
И в замшу губ ордынскому коню
вложу хабарь пшеничного печенья,
которое из Харькова в Гёзлёв
привёз торгаш, что, будто ксерокс, скучен...
Но звонок бисер рукописных слов.
Но более, чем звонок, - дальнозвучен!
Но звонок бисер рукописных слов...
© Copyright: Сергей Шелковый, 2008
Свидетельство о публикации №108110202243
Свидетельство о публикации №108110202243
Рецензии