Писали красиво и строго

Писали красиво и строго.
Пред Богом летали душой.
Брожу до неясного срока
по жёлтому парку чужой.

Мороз режет губы, и странно
звенят в тишине голоса,
и рушатся светлые планы,
прикрывши прозрачные глаза.

Ломаю кленовую ветку.
В прожилках – зелёная дрожь.
Душа трепыхается в клетке,
в ночь тихую песню поёшь.

Чирикает щёгол устало,
по жёрдочке скачет, глупыш.
Мир бряцает сталью, металлом,
в почёте – размашистость крыш.

Щегол чёрной бусинкой блещет.
Напрасно пытаясь понять,
зачем человек, человечище,
в – дай пять - его хочет обнять?

Свистит неказистая птица.
Сердечко стучит, метроном.
И вот уже парка глазницы
затмились в пространстве ином.

Мы – дети. Мы скачем по саду:
колготки, песочница, шар.
Совок, ковыряние; наградой –
- газетных бумажек пожар.

Сидят в самосвальной карете
друзья – мишка плюшевый, гном.
Мы – милые светлые дети
в квадрате дворовом резном.

Лишь позже, с толпой вырастая,
считаем проценты и грош.
Тогда наш щегол улетает,
иль дохнет, коль к жизни негож.

Мы плачем. Солёные слёзы.
Хрустальной огранкой – на брошь.
Зачем он, такой нехороший,
так хрупок, и так тонкокож?

Нам кажется, кто-то ответит
в открывшемся мире незлом.
Мы – чудные, милые дети,
в квадрате дворовом земном.

21 октября 1998 г.
С-Петербург