Человек в шляпе продолжение 1

В стране в это время началась «перестройка», которая для людей не слишком практичных, обернулась, прежде всего, гласностью. В эти годы даже самые отсталые слои молодежи узнали, что такое рок-н-рол и вообще русский рок во всем своем подвальном великолепии. Английское слово «undergraund» было тогда особенно популярным. Народ слушал, слушал и слушал, наслаждаясь живым словом и иллюзией перемен. Музыканты, в свою очередь, интенсивно сочиняли и пели, выпуская все новые альбомы, радуясь возможности выступить, наконец, на большой сцене. Процесс шел взаимоприятный, и мало кого из публики волновало тогда, что другая, менее многочисленная, категория населения одной шестой части суши изучала в это время совсем другие слова, тоже, кстати, англоязычного происхождения: «приватизация», «маркетинг», «экспорт», «импорт» и многие другие, с целями гораздо более конкретными, чем исправление и возрождение всего человечества. Но об этом сейчас нет уже совсем никакого смысла рассуждать и, тем более, сожалеть.
Тот день был особенно удачливым, впрочем, в цепочке не менее счастливых дней предыдущих. В тот день я познакомился с Никитой и пребывал в полном восторге от обаяния его личности.
Никита учился на соседнем факультете, более прикладном, что-то связанное с бухгалтерским учетом. Он был совсем уж маленького роста, скорее некрасив, но обладал поистине уникальной силой характера и общего обаяния. Вокруг него всегда была толпа почитателей и поклонников, внешне казавшихся более сильными и привлекательными, парней, которые при первом же соприкосновении с его личностью, молниеносно превращались в послушных и безропотных тюленей, которыми Никита вертел, как хотел. И это ему нравилось. Власть над людьми, пожалуй, это было единственным, что доставляло ему такое острое удовольствие, которое он не мог сравнить ни с чем другим.
Но в тот день, познакомившись со мной, он, видимо, понял, что просто подчинить себе такого человека будет заурядным делом, небольшим удовольствием. А вот сделав меня своим другом, своей неподражаемой тенью, он станет обладателем гораздо больших возможностей, чем теперь. Вроде бы чем-то на него похожий, я обладал тем, о чем Никита мечтал всю свою сознательную жизнь – привлекательной для женщин внешностью и поэтически-романтическим обаянием. С такими данными вкупе с практичностью и силой характера самого Никиты, можно было перевернуть весь белый свет с ног на уши. Ни на что меньшее Никита изначально согласен не был.
Так встретились двое друзей. И эта встреча была божественно необходима, хотя бы для того, чтобы жизнь менее изобретательных и удачливых однокурсников и однокурсниц стала немного ярче и веселей. По части «разукрашивания» жизни во все возможные цвета радуги, оба мы были великие мастера!
С этого самого «разукрашивания», начинался каждый новый божий день. Так как учеба донимала не слишком (при наших-то общих способностях!), то целый день можно было посвятить тому, чтобы придумать, что делать вечером. И тут нужна была гениальность! Это вам не сессию сдавать! Хотя сессии, надо признать, тоже иногда требовали некоторой изобретательности. Но ответы на три главных вопроса: где? с кем? и на что?, которые ставил нам очередной день студенческой жизни, не приснились бы в самом сказочном сне ни одному преподавателю. Столько в них было вложено души, таланта, недюжинного интеллекта и неподдельного интереса к предмету!
Первым в списке всегда был вопрос: «где?». Комнаты в общежитии постоянно бывали заняты более трудолюбивыми соседями. Им, видите ли, учиться нужно! Библиотеки им мало! Девчонки тоже не всегда приглашали. Ложная скромность и страх, что потом от нас не избавишься. Зря они боялись, надо сказать. Ребята мы были ненавязчивые. Но, как правило, девочки сами предпочитали быть приглашенными куда-нибудь. Но куда? Местные и те, которые снимали квартиры в городе, тоже не всегда желали быть образцом гостеприимства. Частная собственность, даже если она временная, накладывает таки свой отпечаток.
Вообщем, если удавалось решить первый вопрос и вписаться куда-то на вечер, мы были несказанно счастливы, но тут же возникал вопрос номер два: «С кем же разделить это самое счастье?» И вы очень ошибаетесь, если считаете этот вопрос праздным, а проблему надуманной. От правильного ответа на него при нашем состоянии финансов зависело, во-первых, решение третьей главной задачи: «на что?», а также весь общий смысл мероприятия, продолжение банкета и все радости бытия. Что и говорить, «кадры решают все»!
Каждое утро мы, занимаясь собственным имиджем, вспоминали добрым словом незабвенного Венечку Ерофеева с его потрясающе гениальной фразой: «Не знаю, каким мне быть: вкрадчиво нежным или пленительно грубым…». От правильного выбора тактики зависел успех стратегии. Все было, ох как непросто! Но мы были молоды, и даже, кажется, счастливы.
Что-то я слишком развеселился, предавшись воспоминаниям! И даже дождь не кажется таким уж мокрым. В конце концов, какие проблемы, пойду сдам бутылки. Достукался, конечно, но что поделаешь? А там и жизнь, глядишь, наладится на какой-то, пусть даже самый короткий срок.