Стихи

Ветер развевал волосы одинокой фигуры, стоящей на краю крыши. Еще не жаркое весеннее солнце висело в небе над его головой, как будто наблюдая за происходящим. Собравшиеся внизу зеваки зачарованно смотрели вверх, только сирена скорой помощи нарушала общую картину, напоминающую черно-белый кадр с пленки старого фильма. Фигура наверху сделала еще небольшой шажок к краю и замерла, как будто в нерешительности.
Тем временем на крыше открылась дверь, и психолог Николай вышел на площадку позади фигуры. Стоящий на краю был пареньком лет пятнадцати, с сутулой худой спиной и взъерошенными длинными волосами. Одет он был в синие джинсы и потертую футболку Адидас. "В таком виде ходит пол города, если не больше, и что это ему взбрело в голову прыгать, все себя особенными считают..." - подумал психолог, но тут же остановил себя на мысли, что ему предстоит тяжелая работа, и вышел на свободное пространство позади паренька.
- Не бойся, ближе я не подойду, - как можно мягче и уверенней сказал Николай. - Я просто хочу поговорить, ведь ты не против? В ответ он услышал молчание, но понял, что его услышали, и настало время говорить. - Не хочешь рассказать, что у тебя случилось? Может, я могу как-то помочь? - Спросил он у спины парня, который даже не повернул головы, замерев, как свеча, на краю крыши. - Ну что ж, раз не хочешь говорить, не надо. Просто я хотел напомнить, что жизнь все-таки хорошая штука, чтобы из нее так вот уходить, на рассвете жизни. Наверное, близкие тебе люди не хотели бы тебя потерять, как думаешь? Я вижу, ты не хочешь говорить, но хотя бы выслушай меня. Какие бы ни были у тебя проблемы, поверь, в жизни разное случается, и испытания мы должны преодолевать. Посмотри как много людей, у каждого свои проблемы, большие и маленькие, но все их можно преодолеть. Я могу помочь тебе, если ты отойдешь от края крыши и поговоришь со мной.
В ответ он услышал как всегда молчание. Николай занервничал. Как можно работать, если с тобой не говорят, нельзя даже по голосу понять серьезность намерений, а вдруг прыгнет. - Все эти мысли роем пролетели в голове опытного психолога и вернулись к мальчишке. - Скажи, хотя бы, как тебя зовут? меня Николай, а тебя? И тут, наконец, парень подал голос:
- Вы думаете, разговорами вы чего-то добьетесь? - голос был чуть басистый, еще юношеский, но уже огрубевший. Тихий и спокойный, он никак не соответствовал ни обстановке вокруг ни внешности самого паренька. - Прошу, оставьте меня, разговорами вы навредите только себе.
- Почему же? Это моя работа, я должен разговаривать с людьми, помогать им. - Николай сделал небольшой шаг к парню. - И к тому же, врят ли мне что-то может навредить, поверь, я хочу помочь тебе.
- Мне уже ничего не поможет, поверьте, я знаю, что я делаю.
- Ну, скажи хотя бы, почему ты хочешь спрыгнуть. - Он сделал еще шажок к парню.
- Я устал... - Парень опустил голову, но затем снова поднял ее, глядя вдаль. - Вы врят ли меня поймете, но я дам вам выполнить вашу работу. Допустим я ваш пациент, вы ведь должны узнать обо мне получше?
- Допустим так. - Осторожно сказал психолог.
- Тогда посмотрите там, в сумке сзади меня некоторые из моих сочинений, думаю, они вас заинтересуют.
Николай подошел к сумке недалеко от себя, обычной, с которой многие школьники ходят в школу, расстегнул молнию и достал несколько тетрадей, довольно потрепанных и исписанный даже на обложке.
- Прочитайте сначала ту, что в обложке,- предложил парень.
- Сейчас посмотрим, а ты бы пока спустился, присел бы, устал ведь стоять.
- Пожалуйста, не держите меня за дурака, - с вызовом сказал парень, - Я не собираюсь с вами спорить, читайте пока, потом поговорим.
Психолог открыл тетрадь и стал читать. Простые юношеские стихи, такие многие пишут в таком возрасте, но что-то было в них особенное, необычное. Николай погрузился в чтение.
Через двадцать минут он поднял глаза:
- Это ведь, правда, твои стихи? - Дрожащим голосом спросил он.
- Мои. - Ответил юноша. – Может, теперь вы что-то поймете. Простите, мне пора…
- Постой! - срывающимся голосом воскликнул Николай. - Я даже не видел твоего лица.
Юноша медленно повернулся лицом к Николаю. Их глаза встретились, и психолог медленно сел прямо на крышу. На Николая смотрели далеко не юношеские глаза, серые и выцветшие, глаза глубокого старца, повидавшего все в жизни. В них читалась скорбь и абсолютное, безмерное спокойствие. Так смотрит человек, выполнивший в жизни свой долг, выполнивший свое предназначение и все то, для чего люди появляются на свет.
Психолог Николай сидел на теплой, нагревшейся под солнцем крыше, руки его сжимали простую школьную тетрадку, а из глаз катились слезы. Глаза застилал туман, но он увидел как парень, раскинув руки, шагнул вперед и исчез за краем крыши. Впервые за тридцать лет работы, опытный психолог, хороший человек Николай, не смог ничего поделать. Но может, он сделал больше, чем требовал его долг и работа?
Когда на крышу поднялись люди, его нашли лежащим на крыше лицом вверх. Он лежал и смотрел на солнце, из глаз катились слезы, но на губах играла улыбка счастливого человека, а рука сжимала зеленую школьную тетрадь в обложке, где могли бы поместиться еще сотни судеб, но не смогла поместиться одна.