Признание

 Маруся давно не навещала свою старшую сестру Настю, которая год назад вышла на пенсию и с тех пор редко выходила из дома. Купив фруктов и конфет, Маруся пошла к ней. За чашкой чая Настя, вдруг, сказала ей: "Маша, если я умру, ты возьмёшь к себе мою кошечку Ксюшку?» Маруся не хотела слушать разговоров о смерти, но, наконец, согласилась, в случае чего взять к себе кошку, чтобы успокоить сестру.

       Настя была одинокой и её одиночество с нею разделяла трёхцветная кошечка, которую она, однажды, свозила к ветеринару для стерилизации, чтобы кошка всегда была дома и не приносила котят, боялась брать грех на душу – топить их, как это делала её соседка, знала, что рука не поднимется. У кошки особой посуды не было, так как трапезничала она вместе с хозяйкой за одним столом. Стоя задними лапками на стуле, а передними упираясь в край стола, положенный ей кусочек мяса или рыбы, она нанизала на коготки, как на вилку и съедала, чему свидетелем была Маруся, ей все это казалось забавным.

       Через неделю рано утром её разбудил телефонный звонок, сообщили, что Настя умерла, и что сейчас привезут к ним кошку. Ксюшку привезли в сумке, напуганную и очень беспокойную, вместе с нею привезли и сковородку, которая служила ей туалетом. Кошка заметалась по квартире, ища убежища от мало знакомых ей людей, наконец, она юркнула под ванну и надолго поселилась там. Как ни выманивали её хозяева, кошка упрямо упиралась и шипела, обнажая коготки, пришлось ей под ванну подавать еду, а в туалет она выходила ночью, когда все спали, ночью изучала и своё новое пристанище, состоящее из трех комнат, кухни, ванной, прихожей и туалета.

       Однажды, подкараулив, когда Ксюшка вышла из своего убежища, Маруся закрыла дверь в ванную. К её удивлению, кошка не убежала, а села у двери и стала ждать, когда ее откроют. Попытки погладить кошку ни к чему не привели, она уворачивалась и норовила оцарапать, строго глядя в глаза хозяевам, как будто говоря: "Ещё не время".

       Прошёл ровно год после смерти Насти. Именно в тот день Ксюшка сама вышла из-под ванны, села по середине комнаты, огляделась вокруг и вдруг, Маруся увидела слёзы, катившиеся из глаз Ксюшки. Она взяла её на руки и расплакалась вместе с нею, поглаживая её мягкую шёрстку, приговаривая: "Бедная ты моя, не бойся, мы тебя не обидим", кошка не сопротивлялась, будто время признания новых её хозяев пришло, будто Настя дала ей знак, что пора смириться со своей участью, и она их признала.

       Муж Маруси, Василий, сначала был против того, чтобы кошка жила у них, но за год он проникся к ней какой-то, доселе неизвестной ему нежностью и состраданием. Ксюшка сама выбрала себе место за столом, а это было до сих пор место хозяина, которое он безропотно уступил ей, а сам теперь сидел по другую сторону стола, умиляясь над тем, как культурно кушала Ксюшка.

       Спала она там, где ей вздумается, но чаще всего, просыпаясь, Маруся обнаруживала её мордашку рядом на своей подушке. Пришлось Василию перейти спать в другую комнату и Ксюшка, растянувшись, теперь уже на своей половине кровати, мирно посапывала рядом с хозяйкой.

       Однажды, Маруся тяжело заболела, и её положили в больницу. Ксюшка долго искала хозяйку, жалобно мяукая и отказываясь от еды. Целыми днями она лежала на кровати там, где спала Маруся, не реагируя на голос хозяина.

       Посоветовавшись с Марусей, Василий посадил кошку в сумку, оставив на поверхности лишь её голову, и пошел с ней на свидание к жене, благо, что больница была недалеко от их дома. Спрятав кошку и сдав пальто в гардероб, Василий прошёл в палату. Положив Ксюшку себе на грудь, Маруся стала её гладить. Ксюшка ожила. Встала на лапки, потянулась и стала тереться своими пушистыми щёчками о щёки любимой хозяйки, громко мурлыча, а затем облизала все её лицо. Взгляд у кошки был какой-то человеческий, грустный и сопереживающий.
       
       На следующий день, придя с работы, Василий увидел Ксюшку, сидящей в сумке с просьбой в глазах, которую он сразу расшифровал: "Ну что, идём?", как будто спрашивала она. С тех пор на свидание к Марусе они ходили вместе. Ксюшка была домашней кошкой. На улицу её гулять не выпускали, но, однажды, она пропала, ушла через открытую форточку, на которой часто дышала свежим воздухом. Расстроенный Василий обошёл весь двор, но кошки нигде не было. Маруся, заметив тревогу в глазах мужа, поинтересовалась, чем он обеспокоен.

       "Всё в порядке, не расстраивайся", сказал он, пряча взгляд.
«А что же ты перестал приносить мою Ксюшечку, я уже по ней соскучилась - как-то странно улыбаясь, сказала она, - может, она сбежала от тебя, знать, плохо кормил, или обижал ее?» Василий, неожиданно для себя, выпалил: «А ты откуда знаешь, что она пропала?» Спохватился, да уже поздно было, выдал себя с головой.
       
       Улыбаясь, она поманила мужа пальцем: "Наклонись-ка сюда, посмотри, кто здесь спит со мной". Отогнув краешек одеяла, приложив палец к губам, она показала взглядом на свернувшийся пушистый комочек, пригревшийся рядом с ней. Оказалось, что Ксюшка сама нашла дорогу в больницу и пришла в палату к хозяйке. Полусонную беглянку Василий унёс домой, положив её за пазуху. На душе его стало легче.

       Дома, лаская её, он приговаривал: "Милая ты моя, хорошая девочка, как же ты сразу-то к нам не попала, уж я тебя не дал бы обидеть. Гуляла бы ты на улице, как все кошки, и котятки были бы у тебя, бедная ты моя Ксюшечка", а она, довольно мурлыча, выгибая спинку, лизала его руки, словно, благодарила за понимание и любовь к ней.