О странствиях и кресте

Его широкая душа
Уже сходила в мир, как в странствие.
Он ничего и не решал,
Он просто лишь шагнул в пространство.

Он бредил миром неземным,
А приходилось жить, как плотнику,
И шел Он, радуясь простым
И солнцу, и земле, и роднику.

Но вдалеке сиял лишь крест,
И полной Чаши горечь тайная.
И не было святых невест,
Была Мария в покаянии.

Была сверкающая ночь,
И Гефсиманский сад, и стражники.
И снова уходили прочь,
Его апостолы и бражники.

И поцелуй в одну из щек,
В глазах и страх, и удивление.
А Он. Молчал. А Он берег
Себя уже для искупления.

И в небе, вычертив тропу,
Слетала уж Звезда и падала.
А Он… за стражей в темноту.
без мирры, без молитв, без ладана.

И опаленный город спал,
Во сне стонал разбойник громко.
А Он молился и стоял,
И пил из Чаши. Как же горько…

А впереди, навстречу небу,
Стояла, выгнувшись, гора.
Ее Он, где бы только не был,
Уж не забудет никогда.

И слез не видно из-за пота,
И крики чьи-то вдалеке.
Солдата мерная работа –
Укол копьем. И боль в руке.

И солнце жгучее сквозь веки,
Почти безмерная печаль.
Но знал Он, будут еще реки,
И горы, где Он не бывал.