Почти эпитафия...

       Он подытожил свой итог,
       едва переступив порог
       И жизнь его вся как порок...

       ***


Родился он уродом мерзким,
что младенцем называют
они порою умирают,
но этот жив порывом дерзким.

Он в переходах жизни бренной,
все тешился себя наметить.
Но он не смог тогда заметить,
что жизнь та будет, слишком пенной.

Он был здоровым очень долго,
болезнь к нему не поступала.
И жизнь ему стихи писала,
про то, что кратка та дорога.

Болезнь пришла, пришли страданья,
и плоти бренной и души.
И в сумраке больниц тиши

Посредь сырых воспоминаний
и боли правды пониманий
ему осталось ждать... Дыши!

       ***


Младые годы, стали седы,
угас веселых лет угар.
И как в Империи пожар
разрушил счастье, саван пледом.

И разум свой он потерял,
взамен оставив изменённый.
И словно в граде обреченном,
он счастье в землю закопал.

Когда все пели, он молчал,
боясь свой жуткий голос вставить.
И это было не исправить-
бездарный тихо он стоял.

Любви все возрасты покорны,
но нету здесь ему любви.
Как темный риф в морской дали

Он одиночеством наполнен,
водой морскою преисполнен
да ждет все с моря корабли.

       ***
       
Сухие муки отрешенья,
непризнанность в людской толпе.
Он стал искать себя во зле
познав всю тяготу решенья.

Уход, приход- одна наука,
фальшива божья благодать.
Сюда пришел он умирать,
не от религии та мука.

Во тьме увидел он рассвет,
а на закате- силу дня.
Без глаз он был и без огня,
и свет струился...серый цвет.

Химеры прошлого остались,
картинами без звуков да без лиц.
И только клёкот рваных птиц

Смотрящих только их глазами,
наполненных бессонными слезами,
стирают пыль с сухих ресниц.


       Он жил он жив, он жив пока.
       Конец всему, конец стиха.