Последний парус

Старик приплелся из таверны
в большой, но опустевший порт,
чтоб взором проводить неверным
и флагман и его эскорт.
Дыханье океанской туши
накрыло старика – ни зги, –
пьянит (куда уж!), но не тушит
в нем язвенный цветок тоски.
И рваный плащ его, как жизнь,
трепещет, бьется на относе.
Последний парус (задержись!)
сейчас растает в купоросе.
Старик, о чем твоя печаль?
Иль мало на веку поплавал?
Тебя свежатинкой сам дьявол
способен угостить едва ль.
Ты видел все. Тебе ль не знать,
как жизнь сквозь пальцы утекает,
и там, где буйствовала рать,
лишь оседает соль морская.
Не то, не то… Серьгою в ухе
блеснула к океану злость:
в таком просторном сизом брюхе
ему местечка не нашлось.
Ему, бойцу, среди объедков
сдыхать в чаду притонов едком,
в пыли иссушенных полей,
в пыли же дряхлости своей.
Тогда как там, куда ушли,
на пашнях, что никак не вспашут,
на гулкой воле корабли
резвятся в абордажном раже!
И принимает смерть парней
красивою портовой шлюхой.
Ну, а к нему ползет старухой,
и сколько ждать еще?.. Верней
навстречу будет выйти к ней.

Его найдут в прибрежных скалах…
Упрямец все-таки отверг
его и вытеснил наверх,
но, слава богу, запоздало.

1987 г.