про любовь и нелюбовь

Летнее

Я на третьем этаже.
За окошком ветви сада.
Виноград созрел уже.
Что ещё для счастья надо?

Ты в саду стоишь одна.
Наблюдая за тобою,
Я свисаю из окна
Виноградною лозою.

Я любым движеньям рад
Твоих губ, ресниц и ножек.
А ты любишь виноград
И меня чуть-чуть. Быть может.















* * *
Обуглилось лето, отжило…
Какое там счастье ещё,
Когда эта жизнь паршивая,
Как кровь из носа, течёт.

И падают жёлтой рванью
За окнами листья берёз,
Как письма, что утренней ранью
Вчера почтальон принёс.

Рвала их, хотя и жалела,
Как хлеба рвала каравай.
Обуглилось счастье, сгорело.
Искрой было слово - "прощай".





Портрет

Что молчишь ты, с улыбкой глядя
На усталость в моих глазах?
Я рисую тебя в тетради
С белым бантиком в волосах.

Ночью ветер гулял по крышам,
Звёзды падали в темноту,
Пела скрипка, и я услышал
Белый вальс в городском саду.

В том саду ты всю ночь кружилась,
Длинным платьем сметая след,
А под утро, устав, ложилась,
Белым снегом на жёлтый плед.

И на этой, на снежной глади –
Твои губы, твои глаза:
Я рисую тебя в тетради
С белым бантиком в волосах.











***
Любовь рождается, как стих
Ты скажешь тихое "Не надо",
Но тёплый шёпот губ твоих
Сольётся с шумом листопада.

И ощущенье красоты,
И тени на закрытых шторах,
И каждый вздох, и каждый шорох –
Есть воплощение мечты.

Но я уже не слышу звук,
Я только чувствую мгновенья:
Прикосновенья твоих рук,
И губ твоих прикосновенья.

И мы взлетаем, унося
С собой все эти ощущенья…
А жизнь – она и есть мгновенья,
В которых только ты и я.


****
Прости меня за то, что был,
За то, что по миру скитался,
За то, что многих я любил,
Но лишь тебе в любви признался.

За то, что попытался влезть
В твои надежды. И за глупость.
За неоправданную грубость
И за нечаянную лесть.

За то, что ты всегда права,
Хоть спорил я с тобой ночами.
За неуместное молчание,
За все ненужные слова.

За то, что ты меня ждала,
В меня почти уже не веря.
За то, что вновь стучусь к тебе я,
Что б ты спросила: "Как дела?".


***
Вновь половодье, вновь весна…
Хоть между нами полный штиль,
Наверно, в том моя вина,
Что вёсел нет и лодка – в гниль.

С тобой я говорю в стихах,
Но между нами рифмы нет,
И мы на разных берегах,
И нам уже по тридцать лет.

Ты – там, пока ещё ни с кем,
Но в поиске уже твой взгляд…
Я – здесь на глине и песке
Стихов выращиваю сад…



****

Вдруг занавеска упадёт,
И все увидят тел сплетение,
И соберётся черной тенью
Высоконравственный народ.

Все будут говорить одно:
"Какая наглость и бесстыдство",
Но в обнажённое окно
Смотреть с особым любопытством.

А нам плевать, что есть окно.
А нам плевать, что могут слышать,
Ведь нам дано, наверно свыше,
Двоим переплестись в одно.


Им нас нельзя остановить,
Лишь обсудить, слегка обидно.
Наверно, истинной любви
В чужом окне совсем не видно.






***
Я слышу музыки шаги,
Которые всё ближе, ближе…
Но я тебя ещё не вижу,
Лишь чувствую, как мы близки.

Лишь ощущаю, как, вначале
Немного робко и несмело,
Моей касаешься печали
То чёрной клавишей, то белой.

Я знаю, долго мне бродить
По тёмным комнатам придётся,
Бояться, что вот-вот прервётся
Тех звуков тоненькая нить.

Тогда, быть может, невзначай
Мы позабудем друг о друге.
Играй, пожалуйста, играй –
Веди меня на эти звуки…

Я дверь открою – я нашёл,
И окажусь в огромном зале.
Здесь свет, здесь всё, к чему я шёл:
Здесь ты играешь на рояле.



***
Желанье соблазнённым быть
рождает множество соблазнов,
но, соблазняясь, соблазнить –
ну, это не искусство разве.

Вести, как бабочку, на свет,
давая видимость свободы.
Но, как паук, сплетая сеть,
расставив правильные ноты.

Всё это вовсе не игра.
И для изящного укуса
есть время только до утра.
Ну, разве это не искусство…
 














***
Обо мне ни помни, ни грусти:
Я совсем не тот о ком мечтаешь.
Даришь то, что сможешь унести,
То, что мне останется – не даришь.

Обо мне совсем не говори
Никому, кто вновь тебя полюбит:
Пусть огонь сначала догорит,
А потом совсем меня не будет.

Мне всего один остался миг,
Чтобы выбрать для себя дорогу.
Я – твой самый первый ученик,
А учителя не судят строго?

Просто нам не суждено срастись
В этом мире ни душой, ни телом.
Нам друг друга надо бы простить:
Я не смог, а ты не захотела.






***
Камасутра отдыхала…
Наши так сплелись тела:
 я тебе был одеялом,
ты подушкой мне была.

Так уснула ты со мною,
 долго спавшая одна.
И проснулись мы весною,
и в душе была весна.

Расплетаться не хотелось,
хоть и тело затекло.
В нас, как в зеркало, смотрелось
солнце с неба сквозь стекло.