Лабиринты памяти. Чужие миры

Свет лампы, кофе, старый плед, все по истрепанным клише. И занимается рассвет, а ты не спишь – ещё? уже? Приходишь в чьи-то ты миры ненастным днем. Стрелок? Мишень? Не зная правила игры. Щелчок. Свист пули. Рикошет. Чужой в чужом на перекрестках чужих обманных виражей, чужих корон притворно-броских и невоспитанных пажей. Осколки чувств, обломки фраз, обрывки снов и миражей, и отголосок чьих-то слов в твоей израненной душе… Дуэль с тираном-королем. Он утверждает, что ты лжец. Прыжок, два шага, разворот. «Ах, сударь, знаете, туше!». Пророчат почести и славу тебе две сотни ворожей. И назовут тебя Кровавым… ты свой для них – ещё? уже?
Бродяга-вьюга разгулялась, хотя по всем приметам май. Давай, лиха беда начало. Ведь ты игрок – ну так играй. Да, будет путь по зыбкой топи, и рухнет мост под птичий грай, и будешь ждать, и выйдут сроки, ты что ж – хотел билета в рай? И, может, надо поступиться, шагнуть на грань, да и за грань, и умереть, и вновь родиться… ты утверждаешь – «через край»? Застыл. Молчишь. Сметаешь крошки. А на дворе – собачий лай. К двери. Помедлишь. Обернешься. Как приговор: «Уже пора?».
И мир чужой врастает в сердце, и опалит, и станет былью, и даст забыться и согреться последней ласкою ковыльной. Всей тишиной лесных сторожек, песчинкой каждой звездной пыли мир будет знать, что ты вернешься. А крылья… хочешь – будут крылья.