Последний день Помпеи

Город жил в своем покое у подножия горы,
И в привычной колыбели был далек от силы тьмы.

Ничего не предвещало в миг устройство изменить,
Смертоносным пеплом, сразу, весь Помпеи охватить.

Грозный Марс нарушил клятву, запустил в расход стрелу,
И обрушил людям кару в испепеляющем аду.

Солнце скрылось в одночасье, содрогнулась в стук земля,
Преисподняя проснулась - зевом смертного огня.

Затянуло небо тучей, страх почувствовал народ,
Пелена жестокой гущи затянула небосвод.

Черный тон немой картины, воцарилась темнота,
Но душа непобедима, верой жизни до конца!

Заурчало жерло лавой, сильный грохот вой издал,
Камни сыпались как щепки, дух стихии нарастал.

Демон будто бы ворвался из покоев глубины,
Затмевая гулом страстным, созиданье красоты.

Гром разнесся страшной силой, вот еще один удар!
Пошатнулись в треск - строенья, начался большой пожар.

Охватило город пламя: крики, стоны, голоса,
Мир стихия поглотила - острым лезвием меча.

Портик стройной колоннады от мощнейшего толчка
Наклонил фигуры грозно - повелением щелчка.

Вот обрушаться… мгновенье, обернется сущий крах,
Все прекрасные творенья превратятся в зыбкий прах.

Апогей достиг вершины, час неистовства настал,
Люди гибли от стихии, охватил огонь квартал.

Струи молнии пронзили - площадь огнивом луча,
И в мгновенье осветили путь к спасению Христа.

Осветилась площадь светом, и не рай ли это вдруг?!
Избавление от мытарств и страданий - тяжких мук.

Камень выступил нарочно на булыжной мостовой
Покрывались крыши зданий гарью черной и золой.

В страхе кони, в прыть пустились, обломилось колесо
Сонм напастей закружился - как порочное кольцо.

Опрокинулась повозка, где-то сломанная ось,
Все вокруг перемешалось и пошло в разлад и вкось.

Мать упала на булыжник и малыш, разинув рот:
Полон был здоровья, света и надежды – поворот.

Неосознанность испуга разрывала душу в кровь,
Детский плач в тревоге звуков выражал собой любовь.

В час трагического рока - поединок двух сердец,
На носу уже опасность и безрадостный конец.

Благородством силы воли, сын просил родную мать,
В путь идти, не зная боли, дабы здесь не умирать.

Немощь ей не позволяла силы добрые найти,
Губы, будто, умоляли… поскорей от зла уйти.

Ей не справиться с собою, боль пронзала ее грудь,
В час неистовства и горя ничего уж не вернуть.

Двое юношей тащили пожилого старика,
И осознанно взметнулась ввысь могучая рука.

Дух противился смириться, с грозным Демоном небес,
Где спасение, где сила? - Обуздать проклятый бес.

Итальянка молодая обнимала дочерей,
А языческий священник уносил свой скарб скорей.

Авгур молнии дивился, на ладони весь исход
Вот… обрушатся кумиры, на людской круговорот.

В широте людского горя, испытание и страх,
И лился народ как море, не покаявшись в грехах.

Камнепад не прекращался, поджидала всюду смерть,
Город в пепел погружался, уходила в толщу твердь.

Газ вдохнул Везувий гневно, в плен попал и стар и млад,
Уготована развязка, окунулся город в мрак.

Дальше зарево сияло, неизбежен тучи – рок!
И надежда умирала на спасительный итог.