Он и она...

Он говорил, так гордо держась:
"А ты всё так же, как прежде, играешь,
Под своей маской искусно скрываясь?
Не надо! Останься! О чём я ты знаешь..."

Сейчас она хотела уйти, но прошетала:
"Зато у меня есть толпы друзей..."
Он психонул, она в точку попала:
"Это твой клубок чёртовых змей!"

Она замолкла, он так громко орал:
"Им душу свою ты не сможешь излить!"
Она не спросила, откуда он знал.
Возможно его не хотела лишь злить.

А он не мог больше держаться:
"Твоим фарсом по горло сыт,
Боишься одинокой остаться?
Вот где правды камень зарыт!"

Она не отвечала, будто нема,
А он в яркой агонии рвал и метал:
"Не верю, что не сходишь с ума!"
Он снова так просто, легко угадал.

Но она не признала его правоты:
"Нет, я не играю и не безумна,
Я - это я, не изгой, словно ты!"
Он зевнул, оправляясь от сна.

Она молчала, сердце болело,
Он продолжал, но уже тише:
"Нет, подруга, это не дело,
Я не изгой, я тебя выше!"

Её передёрнуло, она зашипела:
"Чем же ты выше, чудак?"
Его улыбка в ответ заблестела,
Она знал не добрым был знак.

А он начал свой монолог:
"Об клетку ты бьёшься,
Я знаю, хотя не пророк
Ты очень скоро взорвёшься..."

Она, молча, внимала словам:
"Фарс, театр, игра - всё пустое
Жизнь посветила лишь снам,
А сердце? Сердце больное..."

Он продолжал, она разрыдалась:
"Всеми любима далеко не ты,
А маска, под которой скрывалась!
Пожинай же ложи плоды!"

Он нервно и громко смеялся,
Возможно, причина её слёзы.
Он снова нагло улыбался,
Разбив на осколки все её грёзы...

Он ухмыльнулся и её оставил одну.
Он ушёл в никуда, хотя и знал,
Что их диаолог исчезнит по утру,
Ведь он всё это время играл...