Рассказы в рифму

ХЛОРКА

Кем я не был в жизни этой!..
Всё прошёл вдоль, поперёк…
Так в рассказе - песне спетой,
Вам поведаю урок.
Был рабочим и служакой,
Воспитателем я был.
Службой честной, а не дракой,
Я стране родной служил.
Ну так вот, не вру, поверьте,
Раз болты вверху крутил.
В небесах пытал я смерти,
Скважины бурами рыл.
В аварийной был бригаде,
- Где поломка, где разлад.
Скважина воды не дала,
Там являлся наш отряд.
По Москве и Подмосковью,
Нынче здесь, а завтра там,
Не жалея силы, крови,
Мы себя клали в заклад!..
Летом помню, дело было,
Солнце жгло, как из «ведра».
Вдруг заявка поступила,
Что не чистая вода…
Мы с бригадой – Валька, Вовка,
Я, удалый молодец,
Тут поехали к поломке,
Налегке, где жил «истец».
Приезжаем на объект мы
- Санаторий это был.
А вокруг полно водицы,
Лишь питья фонтан не бил.
Получили мешок хлорки,
Чтоб убить ей зла микроб.
В сеть воды, не малу дольку,
Ссыпать надо тот залог.
В скважину мы, для начала,
        Поместили часть его,
А за тем, что б хворь пропала,
Надо потравить ещё…
Рядом башня там стояла,
Для напора воды, чтоб.
И внутри, хоть места мало,
Надо истребить микроб.
Говорит вожатый, Валька -
Надо, братцы, в башню лезь.
Там рассыпать хлорки дольку,
Что остатком была здесь.
Взяв мешок початой хлорки
И верёвку прихватив,
С Вовкой мы полезли бойко
В серебристый тот залив.
Наверху остался Вовка,
Я полез по скобам вниз.
В темноте, по слизи стойкой,
Так спустился, как на «бис»…
Сверху мне мешок спустили.
Ссыпал хлорку я на дно
И по стенке, как учили,
Стукнул Вальке –Что ещё?
Он же, думая не долго,
Снизу получив сигнал,
Запустил насосы бойко.
- Для меня то был, Финал!..
Сверху хлынули потоки
Не простой совсем воды…
И мои дела, столь плохи,
- Смыли все мои мечты!
Заорал, но шум потока,
Заглушил правдиву брань.
От испуга, знать, в те сроки
Я глаза замкнул от «бань»…
Ощупью руками, цепко
Там карабкался наверх…
Струи били меня крепко!
Я срывался… Свет померк!..
Не готов был, видно, к смерти,
Вылез в вольное «окно».
Вовка вытащил, поверьте,
Показал я лишь лицо!..
Но глаза закрыты были,
Я не смел расправить век.
Ведь надежды не остыли…
Ох, живуч же, человек!
А потом по внешней стенке
Я, не видя ничего,
         Вниз спускался, по ступенькам.
- Что ж меня туда вело?..
Вот внизу, глаза закрыты,
Вовка взял мя за рукав,
К берегу отвёл, чтоб смыты
Был от глаз моих, состав…
Время шло, отмыл я очи,
Огляделся я вокруг.
Что ж, нормально – нету «ночи»!..
Не, с руки мой был испуг!
Солнце жарит, волны плещут…
Мы разделись - Волне власть!..
Воды, солнце так и хлещут!..
Накупались в полну сласть!..
Два часа прошли мгновенно,
Собираемся назад.
Где спецовка, что я гневно
Сбросил? Где её искать?
Я ходил минут пятнадцать.
- Кучка белого хламья
В руки мне пыталась даться.
Нет спецовки. Всё кляня!..
Всё ж обулся и оделся
В чём приехал я сюда.
И домой в цивильном грелся,
Это в общем не беда!..
Только позже вспомнил точно,
Что на белом том тряпье,
Пуговки, как будто точки,
Черным виделись везде…
Я сейчас живу смиренно,
Вспоминаю лишь быльё.
Хлор отчистил несомненно
Моё прошлое житьё…
Думал после, рассуждая,
С чем расстаться мог вконец…
Бог меня хранил, лаская,
Чтоб пожил ещё певец!..
       14-16.12.01 г.


«ПОВЕСИВШИЙСЯ»

Рассказ попутчика
       
В скорбной ноте ля-минора
Начинаю я рассказ.
Что, окажется здесь вскоре?
Вам поведаю сейчас…
В одном доме иль бараке,
Иль посёлка, иль села
Не в богатстве и не в смаке
Жил герой наш без греха.
Ну, а чем, вы посудите,
Он гневить бы мог судьбу ?
В этом месте – век живите,
Нет достойного перу.
Выпить только был гораздый,
Но, а это, что ж за грех.
Он в труде, делах не праздных,
Время вёл в глазах у всех.
Но, вот дальше, отошли мы
От сюжета невзначай.
Ведь не смуту тёмной бездны,
Здесь решили величать.
Тот мужчина, а не девка,
Не мальчонка, не юнец,
То, что в песни, не припевка,
Я спою Вам наконец.
Раз пришёл с работы рано,
Да, не в свой урочный час.
Жинка хлеб месила рьяно,
Выбелив мукою таз.
Выкрикнул с порога властно
- Жинка, дай мне три рубля! -
А она ему, с опаской
- Чёрт побрал бы, кобеля! -
И внезапно, распаляясь,
Разошлася, невзначай,
Языком своим кусаясь,
Слова начала бросать.
- Ты, пропоица кудлатый,
Нет добра от твоих дел.
Вон, смотри, лицом весь мятый!..
Как до сей поры хоть цел?!
Только пить тебе, буянить!..
Дверь в сарае ветер снёс…
Сквозняком в углах так тянет…
Хоть зарплату б в дом донёс! -
Он опять же – Слышь, милая!
Всё, внутри моём горит,
Я исправлю всё, родная,
Только дай! – Её молит.
А она же, ни в какую,
Продолжая так бранясь
– Удавись хоть! Не балую! -
Говорит, к тазу склонясь.
Тут его досада взяла,
Стал не мил ему весь свет.
– Что же трёшку ты зажала?
Я повешусь! – Вот ответ. -
Прихватив верёвку в сенцах,
Он направился в сарай.
- Не видала ль ты коленца?
Без меня те будет рай!.. –
Вгорячах, взял ту верёвку,
Обвязал себя кругом,
Но схитрил, петлю, как клетку,
Сделал ложную, с узлом.
Привязав конец верёвки,
Из подмышек, что висел.
За стропилу, для издёвки,
Замысел свой к делу свёл.
Табуретку, что стоял он
В раз, ногой на низ свалил.
И повис, качаем ветром.
Ждёт, которую «любил».
Вот висит, всё ждёт милую,
Самого досада жжёт!..
Слышит женщину другую –
Тут соседка в двор идёт.
Слава ей, была такая,
Что воровкою слыла.
Если вещь была чужая,
Нет милее ей добра!
Кинув взгляд свой вороватый,
Видит тут - висит мужик!..
- Ну, чёрт с ним, - тот вид не знатный.
- Памятник себе воздвиг!.. -
Там в сарае, в углу дальнем
Был бочонок со сальцом.
Втихоря, по стенке крайней,
Прошмыгнув туда бочком.
«Труп» висит, колышим ветром,
Она ж крышку подсняла,
Из бочонка смак заветный,
И в подол к себе клала.
Вот второй мелькнул и третий,
Мужику обидно то,
Сам растил, колол и светил,
А она его, того!..
Сверху ей раздался голос –
Ей, Петровна, не шали.
Ум короткий, длинный волос,
Из подола взад вали!..
Как заслышав, глас небесный
Баба в обморок пала!..
Из подола кус заветный
В мусор выпал. Вот чума!
Мужичок взбрыкнул ногою,
Но ему никак не слезть.
Так висит он под слегою.
Злою вышла бабе месть!..
Тут хозяйка объявилась,
Увидала мужика
И истерикой забилась
- Бабья доля не легка!
А мужик висит, не охнет,
Сам залез на этот трон.
А от крика уши глохнут.
По домам прошёл трезвон.
Собрались тут люди скорбно,
Озираются наверх.
А мужик, судьбе покорно,
Всё висит, как «чёрна смерть».
Он решил ту роль лихую
До конца уже терпеть.
Мало ль бед судьба ратует!
Всё к себя велит вертеть.
Участковый появился,
Рассудил всё по уму.
По участку он крутился,
Хулиганов гнул в дугу.
- Тело снять с стропилы надо,
Отвезти его во морг. -
И наверх забрался вяло.
Быть не может в этом торг.
Наверху уже подумал
- Чем обрезать поводок? -
И сказал к низу кому-то,
- Дайте ножик. Бес вам в бок! -
Кто-то дал ему лежалый
Здесь, затупленный тесак.
Взял, пилил он им устало,
По в6ерёвке, что не брак.
Мужичок висел уныло,
Не давая жизни дух.
Стало всё ему постыло,
- Уж, каких терпел он мук!..
Но, боялся он ушиба,
Если сбросят его вниз.
Взял ногами, обнял «друга».
Нам понятен тот каприз.
Тут верёвка и порвалась,
«Труп», конечно, сверху – вниз.
И мента с собой, так сталось,
И на нём сидит – «сюрприз»!..
Шум стоит, слова «иуды»,
Разговоров полна тьма!
Не разбив своей посуды…
Вот такая кутерьма.
И, в конце, сказать бы надо,
Мужичок сел в КаПеЗе.
Участковому, зараза,
Рёбра поломал везде.
Много шума и безделья
Сотворилось там кругом.
Нету горя без веселья,
Пили брагу чугунком.
И мораль об этом сразу
Закружилась обо всём.
- Трёшку дать бы ей, заразе.
Было б тихо всё кругом!..
02-11.12.01 г.


ПЕЧАЛЬНЫЙ РАССКАЗ

Память, память, что с ней делать?
Не забыть, не распылить.
Всё, что было не измерить,
А в себя принять велит…
Скорбное повествованье
Я хочу здесь передать.
С молоду печали ждали,
Мне судьба соврать не даст!..
Это было в день дождливый,
Воздух сыростью шуршал.
Дел различные порывы
Истомил дождь, но не смял…
Мы на базе день мыкали
От восьми и до пяти.
Вышки старые латали,
Что б потом домой уйти.
Было трое на участке –
Я и двое стариков.
Но один ушёл, в остатке,
Мы с другим вели итог.
Он занятным был служакой
- Много видел, испытал.
В массу дел ходил, в «атаку»
Да заботы всем давал…
Ведь старик он был, бывалый.
- Нефть на Каспии бурил.
- Выброс нефти был, в аврале
Потому и жжёным был…
С той поры ожоги эти
Бороздили всё чело.
Нос сожжённый лицо метил… Справедлив был!.. Что ещё?
Я его терпел смиренно,
Ведь не глупо всё судил!
Не любил, когда, кто ленно
В службе дело проводил.
Умный был Иван Григорич,
«Дедом» звали мы его.
С ним не надо было спорить, -
Знанье было велико!
Ведь те вышки, что чинили,
Он придумал, жизнь им дал.
Руководство знанье чтили
- В дело сердце всегда клал!..
Тогда лазили по вышке
- Где ослабить, где стянуть,
Говорил не понаслышке,
Мысли не давал уснуть…
Вот к обеду время катит.
Я повыше, он внизу.
Говорю ему – Вы слазьте,
Нас к обеду, слышь, зовут.
Скоро сам ступил на землю,
А внизу лежит старик!..
Под дождём, как будто дремлет.
Я к нему, он - бледный лик…
И постанывает тихо.
- Что такое, что болит?
Не было беды, так лихо,
У порога вот стоит!..
Что б не мокнул под дождём он,
Я втащил его в сарай.
- Дай таблетку. – Тихий стон.
Где их взять, судьбу мотай?..
Тут старик другой явился.
Дал лекарствов полну горсть.
Говорит, что б здесь не вился,
Не стоял, как праздный гость!..
А сходил быстрей к водилам
И машину попросил.
«Деда» лихо вишь свалило!
Надо к лекарю везти.
Погрузили и в больницу,
Вот везу его теперь.
Тут одна из тех, светлица
На дороге, вот и дверь…
В той больнице мне сказали,
Что не профильна она.
Если б лёгкие болели,
То приняли бы тогда.
Вот опять в пути-дороге,
Слабо руку он мне жмёт.
Беспокоюсь - гонят сроки,
Вдруг в машине он помрёт!..
Вот другая повстречалась.
- С злом ворвался в кабинет.
И кричу – Не время спалось,
По секундам счёт идёт! -
Тут врачи заволновались.
И на них напал испуг,
На носилки Деда клали
И в больницу - гнать недуг.
На носилках дед мне слабо
Руку стиснул. Силы где?
Я к машине шёл устало,
Придавая суть беде!..
Через день на базе знают,
Что скончался наш старик.
Меня спросами пытают,
Ищут - нет ли здесь улик?
Я устал вести рассказы,
Как случилось, как прошло.
Не искал в рассказе лазы.
Говорил, как было всё!
Время тихо истекало,
День ко дню, разбора нет.
Всё в один комок скатало
- Непогоды, бед, примет…
В три дня нас послали спешно
В место, где покойный жил.
По лопате дали грешной,
Что б могилу каждый рыл.
Водку дали и закуску,
Показав, где надо рыть.
Приступили без искусства,
Тихо рыли – к чему прыть.
Лишь боялись промахнуться,
Но земля была легка.
И решили, что б не гнуться
- Пусть длинна и глубока…
Вот покойный – плачи, речи,
Лик прискорбности стоит.
Похороны, ведь не встречи…
Мы в сторонке - час велит!
Зять его ко мне подходит,
Руку жмёт, звучит рассказ,
- Как всё было? - речь заводит,
Я, начальства чту наказ.
Вот простились и поминки.
Руководство водку пьёт.
Мы ж домой, согнуты спинки,
Водка здесь нас берёт.
Через день прораб заметил,
Что мы срыли котлован!..
Руководство пот пометил
Пока скрылся дед-Иван.
Я теперь живу примерно,
Вечно чту тот деда слог –
Дело в жизнь веди ты верно.
По нему вести итог!
       11-27,12.01г.

С БУМАЖКОЙ ИЛИ БЕЗ…

 Как много случаев различных
По жизни мне пришлось пройти!
Как много мнений, слов двуличных
В себя мне довелось сложить!
Вот здесь одно из приключений
Сейчас поведаю я Вам.
Какое в нём стоит значенье
- Веселье или слов обман?
Вы рассудите это сами
И опыт почерпните в нём.
Судьба царапает углами
Там, где и сами мы не ждём.
Работал я прорабом стройки,
Теплицы строились зимой.
Подрядчиков там много бойких,
Из них я самый молодой.
Вязанка труб давалась каждым,
Рабочие таскали их.
Границы ими метить важно,
Что б отделить их от других.
Мои рабочие носили,
Я то же помогал им в том.
Работой люди не скупились,
Всё мерно шло - добром, не злом!
К концу неделя уж подходит,
Кипит работа – цель проста.
Моя теплица тихо всходит.
Была в том жизни маета!
Но вдруг смотрю – вязанка тает.
Кто мои трубы здесь берёт?
Я к ген. подрядчику - он знает,
Ведь он всему учёт ведёт!
Сидит он, важно развалившись
В своём вагончике, в тепле.
Мне говорит, не распалившись,
Что так должно и быть в нужде…
Мол, то подрядчикам всё нужно,
Им скоро трубы подвезут.
И вы кончайте ненатужно.
Как привезут им, то всё вернут!
Он мне сказал, так пусть и будет.
Не зря ж на месте он сидит.
К рабочим возвратился людям,
В работе пот уже стоит!..
В конце недели подъезжает
И мой начальник, счёт ведёт.
Он больше моего всё знает,
Он больше моего живёт.
Пересчитал, прошёл объектом,
Ко мне подходит –Что же друг,
Где трубы, это ж не объедки,
Ответ веди мне сразу, тут? -
Я объясняю всё смиренно,
Что так и так, сказали мне.
Вернут все трубы непременно,
Что, мол, сосед был здесь в нужде.
- Записка есть тебе на это?
Ведь доказать всё нужно здесь.
А может, спелся ты валетом,
Иль ген. подрядчику то лесть? -
Да, мой начальник горячится,
- Продал, пропил, мол, матерьял!
Под суд пойдешь! - Он мне грозился.
А я, - Ни что не пропивал!.. -
Опешил я, ведь мне не верят!
И говорю – Пойдём в вагон. -
- Нет, ты сиди, собой уверен.
Ох, знать, пойдёшь теперь в загон!.. -
С объекта тут же меня сняли,
И шум стоял, суждений круг.
Надежды все мои увяли,
А скулы мне сводил испуг!
Тут и неделя протекает,
Вторая близится к концу,
А мне сотрудники пеняют!..
Куда ж деваться молодцу?
И, наконец, мне сообщали,
Что не иду я всё ж под суд,
Что неувязки груду склали,
- Свободен будешь, всё же, друг!.. -
И тут пишу я заявленье,
Что увольняюсь от беды!
Какое ж может быть уменье?
До чистой, мне б доплыть, воды…
Не сразу отошли волненья.
Покой лишь грезился во тьме…
С бумажкой ты - над всем паренье!
А без неё – ты весь в дерме?
       23.01.02 г.

КУНГУРСКАЯ ПЕЩЕРА

В это время на Урале
Я трудился, «на полях».
Был начальником отряда,
А работа шла «на «АХ»!..
Мы работали, устали
За столом или в «полях».
Отдохнуть решили. Знали,
Что Кунгур здесь есть в горах.
Вновь начальником сказавшись
Я довёл то до верхов.
Две машины дали. Знались,
Что работы план готов.
Тронулись в субботу, утром.
Ехали туда полдня.
К вечеру добрались трудно,
По утру пойдём, туда.
И в гостинице, ночёвка,
Ожидала нас здесь всех.
Но один водитель ловко
Отпросился до друзей…
А на утро вновь к пещере
Все отправились быстрей.
Тот водитель, в полной мере,
Отказался – Здесь милей. -
Мы ступили в вход желанный.
Он прохладою тянул.
Щебнем мелким был устланный
В гору, внутрь нас притянул.
Путь большой, но и не трудный,
Между стен и струй камней,
Выраставших сверху, снизу…
Сталактитов блеск горел.
Темнота мохнатой лапкойОкружала нас везде.
Огоньки, как свет лампадки,
Путь указывал во мгле.
В зале тихом и высоком
Проводник всех задержал.
Абсолютной тьмой, без звука,
Всем прочувствовать желал.
Мы стояли и молчали,
Бархат тьмы нас окружал.
Будто в небо всех забрали.
Крови ток в ушах звучал!..
Вот окончились скитанья
В тихой, чёрной глубине.
Мы на выходе, с желаньем
Видеть свет земли везде.
На стоянку поспешили,
Путь домой теперь лежит.
Нет водителя, решили,
Что придёт, ведь долг велит!..
Четверть часа уж проходят.
Вот, явился наконец.
Я смотрю, он еле ходит.
- Что случилось, молодец?
Он же речь едва проводит,
Пьян настолько – стоя спит.
Ладно, с ним!.. Что делать будем?
Как людей домой везти?
На машине я не дока.
Кто машину поведёт?
Стал седеть от дум до срока,
Что же нас теперь всех ждёт?!
Тут один ко мне подходит,
Говорит, что прав лишён,
Но машину знатно водит,
Если надо, сможет он…
Я подумал – что же делать?
Надо ж всех домой везти.
И решил - Давай, поедем.
Что же здесь говор вести! -
Сели, тронулись неспешно,
Едем, вроде хорошо.
Ярость сердце жмёт, конечно,
Как доедем, знать ещё?..
Думы тискают виски мне
- Как же мог так негодяй,
Утопить мозги в вине все?!
А другим – чертей гоняй!..
Молча ехали домой мы,
Говор весь в машине стих.
Лишь в конце дороги, тихо
Я спросил – Что делать с ним?..
И рабочие сказали,
- Что закладок нету здесь… -
Говорят, что сами знают,
Как пьянчуге нос втереть.
Обещал я им – Ни слова,
Что случилось не скажу. -
Хоть и дело то сурово,
Что сказал я, всё сдержу!
Я начальству по приезду
Доложил - Отлично всё. -
И в работу, будто в бездну…
Знать такое мне житьё.
Через день «водилу» встретил,
Он понурый, прячет глаз.
А под глазом синим светит
Всех работников наказ!..
       04.06.02.02г.

       
ЗВЁЗДОЧКА

поэтическая фантазия

Под ночь, когда уже стемнело,
Когда свет звёзд расцвёл в выси,
Посмотришь, и душа запела -
Раскрылось небо, как цветы!..
Цветов прекрасные соцветья,
Там, в высоте раскрылись вдруг,
И свет дневной, тьма, словно плетью
Смела без видимых натуг.
И взгляд проникнет в тьму завесы,
И мягкий бархат тишины.
А звёзд сиянье, как повесы,
Как блёстки, как ростки души…
В тех россыпях необозримых,
Любуясь светом их красы,
Увидишь в них всех, так горимых,
Лучей их длинные усы!..
И вдруг одно из звёзд сияний,
В пригоршне малых угольков,
Так заворожит всё сознанье -
Что внутрь себя принять готов!..
И эта звёздочка, искринка,
Блестнёт мерцающим лучом.
Такая малая крупинка
Зальёт сознанье серебром…
Тебе откроются вдруг тайны,
Тепло небесной доброты…
И заметёт твоё сознанье
Попросит часть твоей души!..
Ты дашь себя, взамен сиянью,
Что так пленяет и пьянит
Во тьме ночной с времён созданья,
В нем глаз живой добром дарит!
И спросишь ты её – Ах, кто ты?
Она ответит - Это я.
Хочу я снять с тебя заботы
И в небо обратить тебя.
Хотела б стать твоей звездою,
В твоём сознанье вечном жить…
И, если ты по доброй воле,
Согласен, буду рядом плыть. -
И ослеплённый звёзд сияньем,
Воскликнешь – Да, пойду с тобой!
Я одинок во мирозданье
И буду рад, и весь я твой!.. -
В том диалоге, так, столь лестном
Пройдут минуты и часы.
Так с сиротиночкой небесной,
Сдружатся вдруг, она и ты.
А, надышавшись светом звёздным,
В постель ты ляжешь. В сей же час
Несчастья, что казались грозным,
Как пыль окажется сейчас!
И сна глубокого сознанье,
Как тёмной дымки пелена,
Коснётся глаз. А утром ранним
Проснёшься, лишь зайдёт луна.
И утром, свежестью вспоённый,
Войдёшь ты в новую стезю,
С энергией, тебе дарённой,
Не проронив из глаз слезу.
Но день пройдёт, сверкнув в сознанье,
И снова подойдёшь к окну.
И вот опять всех звёзд сиянье
Тебя зовёт, уж не ко сну!
И снова, как вчера, притянет
Тебя небесное тепло.
И вновь сознание растает
В небесном свете, в нем жило.
Звезда опять пленит и ранит,
Поёт про чувственность свою.
Что так тебя к ней страстно манит?
Уж не понять, но берегу!
Ах, как прекрасно, как чудесно,
Знать то, что нужен небесам.
Как будто вдруг вернёшься в детство
 – Тепло, уютно, в небе, там!..
И снова звёздные беседы
Польются, как водой река.
Звезда откроет тайны, беды,
Чем переполнена была…
Из ночи в ночь уйдут страданья,
Что мучили, мутили ум.
Секрет - в той звездочке, в мерцанье,
В лучах её, небесных дум.
И эта радость длится долго,
Но жизнь идёт – дней череда.
Мне не унять её потока,
А суета своё брала.
Так время серостью потоков,
Взбиваясь пеной роковой,
Кружит, то здесь водоворотом,
То там столбом стоит, стеной!..
И в складках времени, в потуге
Проходят дни и месяца.
То в радости, а то в испуге
Живёшь, как жить велит страна.
Да в мелочах житейской бездны,
В проблемах вечных и делах,
А иногда, в чертах помпезных
Стоит, где ясность, а где страх…
А он кружит и бьёт сознанье
Небесной власти пустоту,
И даже солнце утром ранним
Не разберёт всю кутерьму.
А память, ведь она не вечна,
Ей неупомнить всю стезю.
- Видать, она, как жизнь, конечна.
Её знать, я не зря виню.
Померкнут и сотрутся грани
Её самой, деяний, черт.
Как много там случайных знаний…
Скорей бы серый цвет померк!
А звёздочка меж тем сияет,
Её съедает солнца свет.
Она ведь верит и ведь знает,
Его ей помнится обет!..
Но он, запутавшись в сужденьях,
В ненужном хламе суеты.
Забыл свои ночные бденья
И слов душевных чистоты.
А время крутит всё сильнее
Свой маховик – из года в год.
И обещает, всем болея, -
Всему в свой срок конец придёт!..
Виски уж занесло порошей,
Морщинки бороздят чело,
И он забыл, уж о хорошей…
Её, знать, время замело.
Она же в небесах страдает,
Ища его приветный взгляд.
И вот, совсем уж исчезает.
- Что было, не вернуть назад.
Проходят годы, как столетья.
Ведь время вспять не повернуть.
Прожитое так тянет плечи!..
Как в времени не утонуть!
И как-то раз сидя с внучонком,
И рассуждая о былом,
Он вспомнил, как ещё мальчонком
На небе с блёсткой был знаком.
Был поздний вечер и сиянье
Увидел вновь, звёзд широту,
Что от созданья мирозданья
Земле дарили красоту.
Но в россыпях больших и малых
Не мог найти свою звезду.
И руки опустил устало,
И осознал свою нужду.
Да, жизнь прошла, сил стало мало
И время жизни сочтено.
А из неё судьба украла
То, что мечтаньем рождено!..
И тут, он рассудил всё мудро,
И руку внука взяв во мгле,
Сказал ему, что юность – чудо!
Мечту её храни в себе!
Неси в себе ту драгоценность,
Что раз приходит, от зари…
Она лишь в жизни этой ценность,
Она пусть лишь, в тебе царит!
Отринуть от себя не трудно
Её, но жизнь становится пуста.
Храни мечту в себе подспудно,
Ведь жить – дорога не проста!
На небе кроются секреты,
Что открываются не зря.
Лишь раз звезда даёт советы,
Прими их, сердцем всем, любя!
Не распыляйся в дел пучину,
Прикинь, что нужно, а что нет.
И лишь мечты храни лучину,
Пускай горит в тебе везде!..
       Она всего здесь пониманье,
Лишь в ней живут всех дел пути!
Существования все тайны,
И к ней всегда свой путь веди!..
Пусть мир тебе мечтою светит,
И ты живи с ней полный срок.
Не зря же нас судьба так метит!..
Быть может счастья то залог!
       24.10.-28.11. 01 г.


ДОСКА, ШИШКА, ПЕДСОВЕТ

Неспокойный был ребёнок,
Было всё ему не так!..
Иль вертелся, как котёнок,
Иль в углу сидел, чудак.
В школе был особняком он -
В мыслях вечно и в мечтах.
Мерил он в свои законы -
Остальное знать - пустяк.
Раз к доске его призвали,
Чтоб ответил он урок.
Если б знали, что пытали?
- Тот, сейчас же в потолок.
Так молчал и всё топтался,
Ничего не мог сказать.
- Что училке, так он дался?
Что бы службу показать? -
 И тогда, в пример другому,
Стала та мораль читать,
Что б не быть ему такому!
Как бы в том её унять?
Нервная была девица,
Распалилась на словах.
Разъярилась, словно львица
Прям кипела на глазах!
Как же ей понять младого,
Своего ученика.
Лишь пенять его, такого,
Непутёвого мальца…
В нём обида зародилась
На себя и на неё!..
И ногой махнул, дрожь билась…
Пропади совсем уж всё!
Отойдём мы на мгновенье
От сюжета здесь. Как раз
В это время в школе с ленью
Делали ремонт у нас.
И доска длиной в три метра
Тут стояла у стены.
И она, с веленья жеста,
Приняла удар ноги.
Ну так вот – доска упала
И при этом, ко всему,
Под неё училка встала
И по ней, не в пустоту…
И училка тут же села,
Обхватила лоб рукой!
И полосочкой от мела
Забелела не простой…
Шум поднялся в школе сразу.
- Знак учитель получил!
Шишка словно для показа,
Школьник мол, её набил!..
Педсовет собрали сразу,
Там один вопрос стоял.
Что, ученика, «заразу»,
К отчислению призвал.
Тот стоял с потухшим взглядом,
Он, не думал, не гадал,
Что доскою, словно градом
Сам себе судьбу сломал.
И домой уж сообщили,
Что б забрали драчуна.
Как его там не побили б?
Мать убитая была!
Разговоры охи, ахи.
Где учиться, мол сынку.
Матери такие страхи!
Как же быть её «волчку»?
Долго думать не пришлось,
Рядом школа здесь создалась.
В ней учиться довелось.
Не давать же злобе, шалость!..
Вот вы сами посудите,
Как несладко, молодцу?
Вы ремонт с доской ведите,
Не пустив ребят к крыльцу…
Но, с тех пор, слух закрепился,
Что драчун, буян, стервец.
С тем клеймом он долго бился.
Кончил школу наконец.
Так прошли уже и годы,
Инженером уже стал.
Случай тот был непогодой,
Он недолго дух пинал.
Что по жизни приключалось,
Принимал он со смешком.
Как учители не бились,
Крепким стал он мужиком
17,18.01.02 г.



ЛЮК, МОРОЗ, КОРОБКА

То случилось на Урале
Суровой, вьюжною зимой.
Сугробы пышною вуалью
Закрыли землю белизной.
Я поздно вечером однажды
С работы шел. Мороз крепчал.
И снег пушистый, белой пряжей,
В дорожке под ногой шуршал.
Дом мой стоял, уж на границе
С ближним, реденьким леском.
Прохожих мало, спрятав лица,
Быстрей стремились все, бегом.
Так, обходя сугроб высокий,
Я вдруг услышал тихий писк.
Ребёнок малый, а не взрослый,
Должно быть детский был язык.
Я оглянулся в тьме полночной,
Лишь снег под каблуком ворчал,
Темно, и пихты в снежной строчке,
Пар тихо изо рта витал…
В молчанье сделал шаг неспешный,
Опять послышался мне писк.
Он тихий был и еле слышный,
Да точно, детский это крик!
Я обошёл сугроб высокий.
Всё тихо, снега слабый скрип.
И вот опять, здесь рядом, тонкий
В ногах услышал стон иль всхлип…
Снег под морозом белый, белый
Искрился в свете фонарей.
И иней, нарисован мелом,
Застыл на ветках, всех белей!
Но где ж ребёнок, крик откуда?
Вокруг лишь белый тон и тьма.
Я ведь не робкого потуга.
Но кто стонал и ныл впотьмах?
Опять послышался чуть слышный
Иль плач, иль стон в снегах больших.
Пар изо рта стоял повисший
И тишина без скрипа лыж…
Я пригляделся – снег в увалах
Слагал всё мягкие черты,
Где посветлей, где с тенью малой,
- Из тени той звучал мне крик.
Пролез я тихо сквозь сугробы,
Смотрю, синеет здесь провал.
Нагнулся посмотреть для пробы,
Внизу мальчишка, знать, упал!..
Спросил его - Ты что рыдаешь? -
Он мне тихонько простонал,
Что шёл, упал, теперь не знает,
Как вылезти, куда попал!..
Я лёг, просунул в темень руку.
Он руку крепко ухватил.
И вынул из снегов «ту штуку»,
Что тихо там волчонком выл.
Обтёр лицо ему рукою,
Сказал – Свободен молодец?
Беги домой ты до покоя,
А то вон стал, как холодец.
Но он замешкался – Коробку,
Что я к себе домой тащил,
Достаньте дядя. Без сноровки
Опять туда… Я весь застыл… -
Я вновь нагнулся. Да, коробка
Лежала в синей глубине.
Туда мне лезть за ней, неловко.
- Давай-ка руку снова мне.
Спустил мальчишку в яму снова
И он подал коробку мне.
Потом его поднял, живого.
- Спасибо! - лишь сказал во мгле…
Он, подхватив свою коробку,
По стёжке быстро побежал.
В минуту скрылся, бег сноровкий
Его, сугроб для глаз скрывал.
Так всё прошло без осложнений.
Забыл давно про случай тот.
И вёсен многих я познал яенье
Как много всех испил я «сот»!..
       20-21.01.02г.

СОЛЯНАЯ КИСЛОТА

Раз, работа у нас была
 - Надо дебет вод поднять.
Что бы скважина излила
Полный дебет. Дать, не взять!..
С краном мы туда явились,
Погружной насос поднять.
Как подняли, дело длилось…
- Кислоту на низ подать.
Ведь грунта, где воды были,
Известняк трещатый был.
Трещины ила забили.
В трещинах тот ил застыл.
В глубину, на тридцать, сорок
Метров труб, спустили мы.
В трубы те, кислот, аж ворох,
Залили, не знав беды.
Кислота была, соляной.
Вся зелёная на вид.
После сели у поляны,
Стали ждать реакций тип.
На поляне павильончик
Скважины тои и стоял,
А вокруг берёзки, клёны,
Зелени огонь пылал!..
Семь минут к концу исходят.
К устью мы - приметил глаз,
Воды уровень подводит
К краю труб, через пролаз.
Та вода бурлит немного,
Льётся прямо через край.
Подошли, подумав строго,
Что же дальше? Год гадай?..
Пока думали, глазея,
Родничок поднялся вверх.
Окно сверху голубеет,
В нём крюк крана в солнце мерк.
Пока вышли мы из двери,
Гак в фонтане уж висел.
И струя всё бьёт из «кельи».
Аж, заказчик тут присел!
А струя уж выше крана.
Мочит всю его стрелу.
Цвет струи, как зелёнь рвана,
Как берёзка на лугу…
Мы опешили от вида
Зелени и той струи.
И, откуда эти силы?!
Нас, куда они вели?..
Тем дивились, минут десять.
Струя начала спадать.
И светлее стали «мести»,
Только, сухость не сыскать…
В павильон мы заглянули,
Лужи там везде стоят.
Трубы чисты, как продули,
Заглянуть в себя велят.
Вот зашли и смотрим в трубы.
- Вся вода ушла из них.
Мы лишились вида чуда,
Вспоминаем цвет тех брызг…
Посидели размышляя
- Дальше что? Куда идти?
Мысли разные витают.
Их теперь, уж не смести.
Да, процесс пошёл, наверно,
Надо выждать до конца…
Лишь подумать – Было б скверно,
Нас поток облил с крыльца!..
Чрез неделю позвонили,
- Ждёте ли вы нас опять? -
Там о нас уже забыли,
Только вод им, негде взять.
Мы туда вновь не попали,
Нас другие ждут дела.
Но струю, что там видали,
Не забудем ни когда!..
06-13.06.04г.