Городская

Очередь длинных ночей – праздник сгоревших свечей.
И, размыкая круг, рвётся сцепление рук.
В небе застыла Луна, кровью обагрена.
В ночь суетливых теней мчится скопление дней.

Кухня, под вечер, вино. Улица рвётся в окно.
После вина будет чай и разговор невзначай.
Так просидим до утра – вновь расходится пора.
В будни житейских забот день суетливо ведёт.

Страшное эхо беды в свете полночной звезды.
Снова звучит как рефрен – вечного нет, только тлен.
Светлой победы позор молча смывает узор.
Тёмной весны круговерть и эпитафией смерть.

Утро размоет Луну. Снегом заглушит весну.
Тихо захлопнется дверь – полнится список потерь.
Сумрачной улицы тень. В урнах живёт новый день.
Лето застыло вдали. В небе сожгли корабли.

Полдень. Над городом спит расплавленный Солнцем зенит.
Крыши парят над землёй – их допекает зной.
И разомлевший пёс мечтает добраться до звёзд.
Тихо бродяга бредёт – к Солнцу дорога ведёт.

Гонит невидимый фронт Солнце за горизонт.
Вечер с прохладой спешит. Пьём за похмелье души.
Гулкое эхо вины, как отголосок войны.
Грусть, безысходность, тоска и пистолет у виска.

Очередь длинных ночей…

94 – 19.04.95.