Пятница, тринадцатое

Туман, тринадцатое, пятница.
Граждане в легкой сумятице.
Тревога в умах пятится,
как отступающий танк.

И все внешне спокойно
покоем патрона в обойме,
теченьем реки в пойме,
где битый викингом франк

в страхе смотрел на воду –
всегда в любую погоду
несущую гибель народу
подругу норманнских атак.

Они молились до старости
«Спаси, Господь, от ярости
норманнов». Увидев на парусе
раздутых полос зигзаг.

Давно тут другое время,
исчезло франков племя,
будто в печи поленья,
и редко кто носит фрак.

Что до простых суеверий –
они влетели, как перья,
в сюжеты ТВ-серий,
и – самое мрачное – рак.

И только военные летчики
хранят ушные мочки
без дырок. Поставим точку
и пожелаем всех благ

парням, не сказать, что пьяницам ,
но они не летают по пятницам
тринадцатого, неделя тянется,
скользит по флагштоку флаг.

Приказ – дожить до субботы,
запрет на любые полеты
в ВВС не живут идиоты,
и пусть не надеется враг

на победу, как прежде бывало,
мы не допустим провала,
шлите спирт, баб, сало
и караульных собак.

Если кто-то и выпадет из окна,
что удивляться, разно говна
можно найти в городе и на
пути в кабак.


Кёльн, 13 февраля 2004