тридцать седьмой

«Bот прихожу я, помнишь, с тем? –
С кем? –
Ну, с шереметьевской таможни!»


***
- Ты помнишь, я ходила с Митькой?
Что шоколадки мне носил?
- Ну, помню.
- А я была, как есть солдатка.
- А он?
- А он разведчик был.
Потом пришли за ним - в субботу,
кажись, пятнадцатого мая.
Сказали, дескать, - враг народа…
Теперь сижу и поджидаю
ещё кого-нибудь -
Митьку-то увели.

- А помнишь как, ещё-то раньше,
Ходил к мне из НКВДе?
- С усами?
- Ну. Что я-то, ещё найти его нигде
не могла.
Вроде зайдёт – весь из себя видный. А чуть отвернёшься – и нет его.
Так и пропал.

- А вот ещё, однажды – помнишь?
Лейтенантик был один..
Немец. Ажно всё в груди
замирало –
красивенький был, белокурый…
После ево всё время куры
Пропадали.
Вроде зайдёт – всё на месте.
А выйдет – и кур нет, как нет.
Так и унёс всех.

- А вот ещё ко мне еврей –
Черноглазенький такой,
Одно время всё захаживал.
- Тот у которого с рукой чего-то было?
- Ну да, я как-то утром мыло
подаю ему,
Гляжу на йво – а рук-то нет.
Потом ноги начали исчезать,
на глазах прямо.
А потом и весь исчез.

- А то поэт ещё ходил.
Не помнишь?
- Рыжий, с бородой?
- Да нет, не рыжий, он седой
Был слегка.
- Заходит как-то, раздевается –
Такой был, знаешь, озорник.
А я-то, глядь, – у йво язык
Словно у змея раздвояется.
Ну и написала куда следует.
Пришли, забрали, слава богу.

- Ко мне ещё ходил какой-то,
Фамилия была на «Бе».
- Не помню.
- Сущий генерал.
Ходил. Потом жильцов забрал –
и свёл болезных всех куда-то.
- А ты чего ж?
- А я, проклятого,
злодея даже на порог после этого не пустила.
Потом подметать начала – так перо и полетело.
Да чёрное, чисто воронье.
Я с тех пор с генералами – ни-ни.

- А то помнишь политического?
Говорили всё, что не советский, мол.
Внешность у него нордическая
была какая-то.
- Что-то не припоминаю.
- Я, бывало, приминаю
Перину, а она всё выше, выше
и всё выше поднимается.
Гляжу – а это он
сверху снегом сыплет.
- Чем кончилось-то?
- Известно чем – расстреляли.
Даже жалко –
перина уж больно мягкая была.
Правда, холодная – снег-таки ведь.

- Ты Мишку помнишь, вонтюриста?
Вот же был-то вонтюрист!
Оказалося чекистом
был подпольным.
- Да ну? А ты чего ж?
- Я перцем-чили
угощала родимого..
Потом его в гошпиталь увезли,
с язвой желудка.

- Кстати – вот и из Москвы
Будто бы один-то был.
Лётчиком, как вроде бы,
Представился военным.
Но видно птица высока была –
подрубили на корню.
А фамилия на «Чка»,
А дальше я не помню.
- И что?
- Говорю ж - убили.
А уж как летал-то - боже упаси:
Так бывалоча взлетит...
Ужас ведь какой красивый
был.
Долго его потом вспоминала.

2007г.