Слепой Орфей

       Под впечатлением книги Александра Мазина "Слепой Орфей"
       (последнее четверостишие принадлежит автору книги)


Бугристая и бурая дорога.
И камни. А вокруг молчащий лес.
Бежать вперед, бежать еще немного.
Без солнца день, с надеждой. Без чудес.

Бежать и смотреть вниз, на свои ноги,
На мертвую прибитую траву.
Бежать давно, враскачку, по дороге,
Бежать во сне, бежать не наяву.

И без усталости, хоть путь был очень долгий.
И без коня, зато есть два ножа
И с сетью на плече. В пыли уж ноги.
Без неба, без земли бежать. Бежать!

И голову поднять и там увидеть...
Мгновение, бросок и вот - полет.
Над серым камнем. Нет, не стоит ненавидеть.
Вода мертва, вода к себе зовет.

И опуститься в пыль и удержаться.
Там занавес. За ним и тьма, и страх.
А дальше - пусто, ни к чему сражаться.
Не воевать - держаться на ногах.

Там пусто, только слышен чей-то шепот:
"Останься здесь, ведь это всё твоё!"
Нет! Из груди сорвался рокот.
Сорвать! Бежать! И спотыкаться!.. Он поёт...

И вот сидеть и тихо плакать. Успокойся...
...И губы алые, как вешние цветы...
Здесь нет таких цветов! Реви, не бойся.
Взгляд сердца может всё. Всё можешь ты!

Я знаю!
       ...Паутина вниз сорвалась,
Осталась пыль и вечная труха.
Мечта мертва и холодна. А я старалась!
Она бела во тьме. Лицо. Глаза...

Немного подойти и наклониться,
И ощутить мечту в своих руках.
...В груди отчаянно и тонко кричит птица...
...Почувствовать губами пыль и прах.

Разжать ладони, отпустить на волю.
Ах, как она кричит и рвется прочь!
Она не хочет жить с моей любовью!
Она от смерти улетает в ночь.

И бьется в ужасе. Я сеть тяну сильнее.
И туже, еще туже! Тишина.
Она затихла, ей не вырваться. Больнее
Уже не будет, она приняла сполна.

И только смотрит синими глазами,
Огромными и влажными, как боль.
А синева и влага больше значат,
Чем миллиарды правельнейших слов.

И вскинуть на плечо, бежать в раскачку,
Бежать спокойно, как не бегать никогда.
И улететь. Я в небе. Это значит,
Что скоро будет новая беда.

Я над водой, над камнем над дорогой.
Лететь назад. Расправить сеть. Легко!
Еще! Еще! Осталось ведь немного!
Еще! Еще! Уже не далеко!

А воля так пугает! Эта воля!
И птица в небе, птица звездный пьет эфир.
Её полет и песня значат больше,
Чем свобода!
       Чем весь этот проклятый мир!

Свобода... Тишина... Я умираю.
Не может быть... Беда... Опять беда!
И птица умирает. Я не знаю!
И камни, и вокруг одна вода.

Сеть рвется.
       Птица ввысь стрелой взмывает.
ВЕДЬ Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
       Не надо.
       Я ЛЮБЛЮ!
А птица бьется и кричит... Я разбиваюсь!
МНЕ БОЛЬНО! БОЖЕ! БОЛЬНО!!! НЕ МОГУ!!!

...Он спит. Его я знаю. Привкус соли.
Я не жива, но, чудо, - он живой.
Он, кажется, принес мне много боли.
Отравой пахнут руки... Нет, травой...

(Сердце моё - красная медь.
Голос его - пламя.
Увидеть... Что? Не помню. Увидеть... и умереть...
Под ангельскими... Нет. Под этими вот руками...)

(19.08.2002 16лет)