ВИД ИЗ ОКНА

Обычный скучный день. Делать нечего. Я одинок и пуст. Мыслей нет. Полная отрешенность.
В маленькой комнате всё та же надоевшая обстановка. Тут есть диван, шкаф, стол, на нём стоит компьютер, от которого я уже устал. Рядом со столом стоит стул, вечно завешанный одеждой, с другой стороны музыкальный центр (соседи очень его не любят ;). На полках несколько книг, Чак Паланик; Дэн Браун; Кэтрин Нэвилл; есть Достоевский; Библия, её я никогда не читал, правильно говорят, нельзя приучить к тому, чего делать не хочешь; есть даже Синдбад Мореход, большая, точнее, длинная и широкая книга, её удобно подкладывать под бумагу. Напротив стола стоит принтер, на нём постоянно мигает красная лампочка, потому что там нет краски и мне просто лень его выключить. На потолке небольшая жёлтая люстра. Ничего другого для сочетания с жёлтым полом я почему-то не придумал. На стене висит картина (мать постоянно снимает её, потому что с головой окунулась в Фэн-шуй), что подарил мне друг на день рождения, там изображен фрегат, который борется с неспокойным морем, словно отображая, как в зеркале, состояние моей души. Недалеко висят флаеры на панк-концерты, где я уже побывал и убивал там своё тело в слэме и угаре.
На фоне этой серо-синей стены пылится давно забытая гитара.
За окном открывается вид, от которого не только портится настроение, но и подташнивает.
Справа виден дом, к сожалению, та его часть, где ссыт вся вечно бухающая во дворе молодёжь или те, кому просто припёрло. Что происходит за этим домом не видно, но я и так знаю, поэтому расскажу.
Детишки играют в песочнице строя куличики из смеси песка, окурков и всякого другого мусора. Рядом маленькие девочки играют в мячик среди осколков разбитых бутылок. Во дворе своего же дома алкаши, вперемешку с залётной молодёжью, заплёвывают и заблёвывают, видимо этим боготворя, детскую площадку. Качели скрипят так же печально, как состояние души этих детей и так же отвратительно, как вид из моего окна.
Смотрю левее, точнее теперь прямо. Передо мной открывается ещё более мерзкий вид. Сначала, несколько вполне приличных деревьев, за ними гаражи, хотя правильнее назвать это общественным туалетом. Дальше, лучше. Территория за этими гаражами обоссана и обосрана, как людьми, так и животными, которых там частенько выгуливают. Для полноты удовольствия всё закидано мусором, начиная с бумажек, заканчивая использованными гандонами. Это не самое страшное. За самым ужасным из гаражей, вплотную к нему и немного в сторону, стоит что-то вроде лавок, на которых постоянно сидят постоянно орущие и, как и все туда же ссущие и срущие мальчишки и девчонки в возрасте от 13 до 16 лет. Немного левее расположена помойка. Это, наверное, очень романтично.
Смотрю дальше, ещё левее помойки. Там за гущей кустов и деревьев виднеется одинокий гараж, за ним всегда стоит столик, лавка, стулья и сидят вечно бухающие и играющие в карты на деньги, давно отмотавшие свой срок СССРовские авторитеты.

Мрачное, серое небо, печально смотрит, давая понять, что всё это не сон, что это жуткая реальность.

Под балконами снова орут кошки, штук двадцать, которых кормит беззубая бабка кошатница.

Дождь пытается смыть оставленные людьми и животными облегчения, хоть это уже невозможно.

Листва тихо шелестит, шепчет, убаюкивая, словно колыбельная песня.

Вдалеке стонет трамвай.

17.09.2008