Я вижу, как колышутся деревья

Я вижу, как колышутся деревья
В такт ветру, в такт судьбе
И ясно мне, как и тебе,
Нам открываются сознанья двери
Когда глядим на это колыханье
И чувствуя одно с тобой дыханье,
Сливаемся в единое с тобой.
Что нужно нам еще
От этой странной жизни?
Где вещи все исполнены загадочного смысла.
И мы читаем их, читаем, словно книгу,
Лежащую на письменном столе.
Мы видим все, как есть.
Мы вглядываемся в бытие,
Которое, как маятник часов старинных,
Качается туда-сюда.
И в этом нескончаемом качанье
Судьбы своей угадываем суть.
Чего ж еще? Здесь счастье и тревога
Покой безмерный нам не потерять,
Когда открыта в вечное дорога,
И млечный путь указывает нам,
Куда идти по этой странной жизни.
Нам, взявшись за руки с тобою, крепко-крепко
И от себя не отпускать друг друга
Ни на одно ничтожное мгновенье.
И так идти до самого конца
Ах, если бы мы понимали это.
Но знание приходит лишь тогда,
Когда в безумии друг друга мы теряем,
Как водится порою, навсегда.
Мы дети недоразвитого века.
Мы пассажиры скорых поездов,
Несущихся сквозь время и пространство,
Сквозь тьму холодную загубленных ночей
Туда, где не понятно ничего,
Туда, где свет не отличишь от тьмы.
В тот мир, где ад - давно уже другие,
Где нет надежды, веры и любви.
Где нет уже ни дьявола, ни Бога.
Там, где на место человека встали
Холодные бездушные машины.
Где человеку места больше нет.
Где всюду царствует тотальная карьера.
Где деньги все решают за тебя.
Где дети не нужны, нужна квартира,
Машина, дача, теплое джакузи.
Где сотни сексуальных революций
Убили смысл понятия «Любовь».
И в этот мир летит наш скорый поезд,
Стучат колеса, и за стуком этим
Друг друга мы совсем уже не слышим.
Мы дети недоразвитого века.
Но есть еще минуты просветленья,
Когда мы видим, как колышутся деревья
В такт ветру, в такт судьбе.
И в эти светлые, надежные мгновенья
Нам открывается частица бытия.
И нет уже ни тени сожаленья,
Что мы с тобой навеки – ты и я
Слились в едином солнечном порыве,
Дыхание от счастья затая.