Я не знаю, зачем...

Я не знаю, зачем я пишу эти терпкие строчки.
Может, это тот крик, что со временем врос в пустоту.
За немую озлобленность прозвана «волк-одиночка»,
Где-то в дебрях души охраняя святую мечту,

Я грублю невпопад, и готова озвучить причину:
Мне тоскливо и тошно смотреть на плебейство толпы.
И, надеясь, что рыцарский дух вдруг воспрянет в мужчине,
Я теряла за месяцем месяц, и годы судьбы

И мне было б плевать, кто и что за спиною судачит,
Если б был островок, где могла б отдохнуть я душой.
Я опять утешаю того, кто в отчаяньи плачет,
И сама с ним рыдаю, но плач мой, известно, немой.

Я давно не ищу понимания в близких мне людях.
И из опыта знаю, что тщетно взывать к доброте.
Я живу, как живется, и кто-то за это осудит.
Я б уважила суд. Только судят обычно не те.

Далеко не те люди, чье мнение я б уважала,
Далеко не за то отпускают мне в церкви грехи.
И поэтому, если люблю суматоху вокзала,
Я беру выходной и пишу целый день там стихи.

Для меня поезда – это символ ухода отсюда.
Это способ уехать туда, где я буду своя.
В нарисованный мир, где полюбят за то, что я БУДУ,
Вот такой как я есть. Мне иною быть просто нельзя.

Я не знаю, откуда пришли эти странные строчки,
Я не езжу к вокзалу, тем более там не пишу.
Компромиссна в общеньи, и в связях не слыла порочных.
В сочиненьях вольна, только в этом, пожалуй, грешу.

Мне нельзя доверять, я сама себе изредка верю.
Я не знаю сегодня, что завтра придет мне на ум.
Я черствею душой с каждой новой внезапной потерей
Друга, фетиша, бывшего некогда вектором дум.

И меняются ценности. Что-то становится важным.
Что-то только сейчас начинаю любить и ценить.
Уступаю дорогу новаторам смело-отважным,
И завидую тем, кто умеет с течением плыть.

Как чисты сочинения в школьных забытых тетрадках,
О героях Толстого, о том, как значителен Блок...
В повседневной рутине у каждого в целом порядок.
И не трогает больше бессмертье классических строк.

Так, в одном утихает бунтующий дух Пастернака,
Кто стремился во всем к самой сути процесса дойти*.
Да, сегодня с рукою за счастьем стоит многовато,
Но Ахматову в этой толпе будет трудно найти**...

Если б можно родиться лет двести назад, лучше сотню,
Чтоб услышать из уст Гумилева про озеро Чад***.
Утешаю себя тем, что время в поэзии стерто.
В этом мире незначимы узкие рамки двух дат****.

Я не знаю, кому я пишу эти длинные строчки,
Что со временем канут в безвестие и пустоту.
Шлю приветы волкам, одичавшим волкам-одиночкам,
Я умнее волков: споров с обществом знаю тщету.

Только знать бы, зачем...


*
"Во всем мне хочется дойти до самой сути:
В работе, в поисках пути, в сердечной смуте..."
Б. Пастернак

**
"...Пригвождена к позорному столбу
Славянской совести старинной,
С звездою в сердце и клеймом во лбу,
Я утверждаю, что невинна.

Я утверждаю, что во мне покой
Причастницы перед причастьем.
Что не моя тому вина, что я с рукой
По площадям стою за счастьем."
А.Ахматова

***
Н. Гумилев "Жираф"

****
"...Пусть он думал и любил иначе,
И в столетьях мы не повстречались...
Если я от этих строчек плачу, -
Значит, мне они предназначались."
В. Тушнова