маме

растревожен разнежен
околдована улица маем вся
наяву не во сне же
от бессоницы маемся
надрываясь в экстазе мучительно долго
соловьи разжигают черёмуховый костёр
у поэтов бессоница от восторга
от желания песнями вылиться на осветлённый простор
на влюблённых бессоница вздохами тает
пальцы с пальцами скручены в жгут
ночи майские словно куда-то спеша пролетают
и так сладко и огненно жгут
одиноких покинутых женщин бессоница думами гложет
под старух гримирует лицо
тело высушит тёмные тени положит
обручальное жалит кольцо
детство входит на цыпочках маме опять не спится
как когда-то давно заступает в ночной дозор
и привычно размеренно доброй волшебницы спицы
за узором плетут узор
всё ей кажется я одинок неустроен
непутёвый ущербный весь
поднимаются кружатся мысли растревоженным роем
насыщая тревогу взвесь
только это напрасно родная тревоги и страхи
я весеннее деревце после дождя на ветру
их холодные капельки с каждого листика стряхиваю
и от солнечной браги хмелею совсем поутру
скор людской приговор налакался уж с утрясь балбесина
но не слушай ты мама их
выливаюсь свободно восторженно песенно
и они уже сами хмелеют от песен звенящих моих
проповедники умеренности и трезвости
сами в дикий пускаются пляс
и веками копившаяся в них резвость
вырывается пенится на замусоленных подолах ряс
вытащенные из земли кротами щурятся
а я магом над ними своё вдохновение простёр
спи родная я шторы задёрну.на улице
полыхает черёмуховый костёр