Всё было, моя золотая! Пока...

 


* * *


Вечерние стаи стрекоз над водой
у горной речушки в Тавриде…
Мелькнувшему счастью не скажешь «Постой!»,
но я на судьбу не в обиде.
Та нежная, та золотая рука
к моей прикипела ладони.
«Пока – я шепчу - дорогая, пока…» -
на склоне июня, на склоне.
У первой разлуки пронзительный вкус
вина, чуть горчащего ядом.
"Пока!» - на полвека усну. И проснусь –
и мы, те же юные, рядом.
Мы там, где стрекозы шуршат над водой,
где пахнут дикарки-маслины
в июньском цвету
и где серп молодой
дрожит над загривком вершины.
И в сумерках катится к морю река,
роятся прозрачные крылья.
И снова к руке прикипела рука…
Всё было, моя золотая! Пока…
Всё есть. И останется былью.






Поликуровская горка




Прохладный май полощет фалды
хмельного ветра-босяка.
Бреду по кручам старой Ялты,
по царству пёстрого куска.
Над яйлой – холодно и пусто
молчит простора синева,
и в небе - храма Златоуста
парит сусальная глава.
Четыре золочённых свечки
над хламом хижин вознеслись.
И на любом цветном крылечке
мяучит, пузырится жизнь.
В трущобах – май. Светло и тихо.
Сиреневых глициний вязь
клубится, пенится шутихой,
вдоль стен лианами змеясь…
А под горой – свирепый рынок,
шельмец, барыга, шкуродёр,
клубничной россыпью корзинок
сверкает, как багдадский вор.
О, радужный развал базара,
торговцев алчные ряды,
развалы нежного товара
под оком Синей бороды!
О, южный май в подкове горной,
в цвету иудиных дерев!
И, с мордой царственно-притворной,
ступени стерегущий лев…








Александру Грину




Ветер занавеси клетчатые треплет
за распахнутою дверью у крыльца.
Трепет утра, молодого солнца лепет
у ключиц, у полусонного лица.
Ветер стенами дощатыми играет –
и, качнувшись корабельной плотью, дом
в полудрёме угловато уплывает
за магнитный и зеркальный Меганом.

Киммерия, я плыву, твой гость нечастый,
я не плачу об утерянном ключе!
Мнётся ястреб, желтоглазый, голенастый,
на костлявом капитановом плече.
Киммерия, из лилово-дымной сини
веют свежестью имбиря зюйд и вест…
Итальянские глаза Карассарини,
чёрно-мраморный феодосийский крест…

Хороши арбузы в Каффе на базаре,
но недолго кофе пакостный хлебать –
вислоусый обоюдоострый парий
цепью якорною звякает опять.
Он забросит вновь рябую злую птицу
на костлявое и твёрдое плечо…
Будет то, что воле Божьей пригодится. –
Полдень! – Ветрено, лазурно, горячо!