Единообразие

Грань между единообразием и однообразием тонка.
Один я, и одному, в целом, в чем-то немного полегче.
Один я могу сидеть весь вечер у пустого окна
И наблюдать за полетом одиноких или кем-то любимых женщин.

Один я могу даже радоваться этой жизни.
Правда. Она как-то становится в одиночестве необычайно легка.
Все прожитое и непрожитое отражается в какой-то призме.
Ну, возможно, что при этом получается искаженным слегка.

Одному можно думать и не думать о смерти.
А что о ней думать? Все равно ведь настигнет, беги, не беги...
Можно отправлять или получать почту, раскрывать конверты,
Можно на кухне в субботу и воскресенье печь пироги.

Ну а что одному еще делать? Да почти что все. Можно летать и падать.
Можно фильмы смотреть, которые нравятся тебе, а не ей.
Можно использовать женские журналы не по назначению, а как бумагу...
Можно избавиться от надоедливого роя гостей.

Сидеть на лавочке у дома до утра можно,
Пьяным придти под утро - никто не осудит.
Зарплату проиграть в бильярд совершенно не сложно,
Можно при этом нравиться или не нравиться людям.

Можно тупо залезть на крышу
И кричать что ты кого-то больше жизни своей любишь.
И какая разница, кого? Все равно никто тебя не услышит.
Ну а если и услышит, то просто сказать, что пьян, и спросить - "а ты то пить будешь?!"

В общем, одному можно практически все, и все дозволено.
Гораздо больше, чем какой-то там семейной паре.
Нельзя только любить по-настоящему, и чувствовать, что счастье – вот оно.
И, что самое обидное, нельзя от жены, которой нет, уединиться в баре...