Сонет 48

Я осторожен был, уйдя из дома,
До мелочи все спрятал под замок,
Чтобы неправда не коснулась крова,
И лишь закон добром его стерег.

А ты, мой свет, мой камень драгоценный,
Моя звезда – теперь моя напасть,
Единственная радость, друг бесценный
Безвинной жертвой вора может пасть.

Я не способен грудь свою заставить,
Как пленника, твой образ охранять,
Ты можешь в миг любой ее оставить,
И я тебя не в силах удержать.

Боюсь, тебя похитят и оттуда –
И Честность украдет такое чудо!


How careful was I, when I took mу way,
Each trifle under truest bars to thrust,
That to mу use it might unused stay
From hands of falsehood, in sure wards of trust!

But thou, to whom mу jewels trifles are,
Most worthy comfort, now mу greatest grief,
Thou, best of dearest, and minе only саrе,
Art left the prey of every vulgar thief.

Thee have I not lockt up in any chest,
Save where thou art not, though I feel thou art,
Within the gentle closure of mу breast,
From whence at pleasure thou mayst come and part;
 
And even thence thou wilt be stoln, I fear,
For truth proves thievish for а prize sо dear.